Несравненный «Бал-маскарад»: Верди стерпит все?
Знакомство с оперой «Бал-маскарад» началось для меня с приятного события. В университет, где я работаю, приехал на две недели мой хороший знакомый из Словакии, и я шла в театр не одна. Мы с ним познакомились несколько лет назад на тургеневской конференции в Ереване, потом активно переписывались в Интернете, а в Петербурге окончательно подружились. Меня всегда удивляло, как не очень близкие, но доверительные дружеские отношения с, казалось бы, случайно встреченными и интуитивно понравившимися людьми могут приносить много радости. И некоторая отстраненность отношений идет всегда на пользу таким контактам.
В нашей программе театральных посещений значилась только одна опера – «Бал-маскарад» Верди в Михайловском театре. По тому, как мой коллега принарядился – костюм, галстук – я поняла, что в системе его ценностей опера стояла выше балета. На балетные спектакли он спокойно ходил в свитере. Из четырех увиденных балетов – «Тщетная предосторожность», «Сильфида», «Дон Кихот» и «Жизель» – только «Жизель» удостоилась восклицания: «Вот теперь я видел настоящий русский балет!».
Как-то сложилось, что в театр я ходила почти всегда одна. В юности одна мамина сотрудница, почтенная дама, в прошлом, дворянских кровей, назидательно мне сказала: «Если что-то любишь, научись это делать одна, а не за компанию. Так нас раньше учили». Моим занятым родственникам эта идея понравилась. Да и мне, в конце концов, тоже. Не надо никого ждать, подстраиваться под чужие вкусы и настроения, реагировать на капризы. Это отвлекает и портит удовольствие. Помню, как уговаривала друга-сокурсника, который незадолго до этого пытался спеть мне арию Каварадосси, пойти на скрипичный концерт Мендельсона, а он ломался, как избалованный маменькин сынок, а когда все-таки пошел, то был очень доволен. А я весь концерт волновалось, нравится ли ему. По большей части ничего хорошего из совместных походов в театр с кем-либо у меня не получалось. Как-то мой дед в Москве составил мне компанию, но после того, как в метро какой-то подвыпивший гражданин, велел ему не приставать к молодой девушке, то есть ко мне, он впредь воздерживался от таких опрометчивых поступков.
Так что посещение театра с хорошим собеседником обещало приятный вечер.
Спектакль в Михайловском театре поставил режиссер Андрейс Жагарс, бывший директор Латвийской оперы, известный всем любителям шоу «Большая опера» как очень милый член жюри. Сценографом был Андрис Фрейбергс, художником по костюмам – Кристина Пастернак. Действие было перенесено в какое-то вневременное и внегеографическое пространство Европы накануне Первой мировой войны, и костюмы действующих лиц, особенно дам, отсылали к началу ХХ века, к декаденствующей богеме и эмансипированным светским искательницам приключений. Поэтому в этом контексте казалась полной дикостью сцена (это же не Турция!), где Ренато позволяет неверной, как он считал, жене, проститься с сыном перед тем, как он убьет ее (он же уверен, что имеет на это право, и ни о каких юридических последствиях не думает, что невозможно в Европе или США, где происходит действие, в начале ХХ века), а потом, передумывая, присоединяется к заговору противников друга-губернатора. Какой-то шутовской выглядела и сцена с гадалкой и ее предсказаниями. Стремление избавиться от любовной тяги к другу мужа и вообще вызывало улыбку, поскольку любовно-сексуальная неразбериха и свобода нравов начиналась именно тогда и в этой среде. Время феминисток, суфражисток, борьбы за равные избирательные права – Боже, как вредно много знать, никак не обольститься над плохим вымыслом! «Очень страшное место», где героине предстояло набрать пучок чудодейственной травы для магического избавления от болезненной любовной привязанности, выглядело, как обычный темный переулок любого города мира…
Очень жаль было Ренато, довольно убедительного в своей роли и партии, я даже шепнула своему коллеге, что мне трудно поверить, что жена не любит такого мужа и хочет променять его на другого. А друг в конце спектакля, когда, вопреки либретто, Ренато покончил с собой, удовлетворенно крякнул: «Справедливо!». Я почему-то усомнилась, в том, что такой ревнивец и эгоист может вмиг раскаяться, он скорее будет сживать со свету свою неверную в помыслах жену до конца ее или его дней, чем простит ее и признает свою неправоту. И, прочитав либретто на сайте belcanto.ru , поняла, что оказалась права. Ренато остается жить.
В антракте мы горячо обсуждали увиденное и услышанное. Несколько раз, побывав вместе в театре, я не удивилась серьезным размышлениям моего словацкого коллеги. Он впервые натолкнул меня на мысль, почему неправильно, а иногда губительно «осовременивать», «усовершенствовать» классические оперные шедевры. Потому что теряется единство художественного времени, пространства, искажается историческая и психологическая логика сюжета, поступки и поведение героев становятся абсурдными и дикими, возникают неразрешимые противоречия пропеваемого текста и происходящего на сцене (иногда спасает только исполнение оперы на языке оригинала, иначе на некоторых спектаклях в зале бы стоял гомерический хохот). Словом, теряется цельность произведения, без которой оно, нередко, превращается даже не в убийственный для него фарс, а в издевательство над его великими авторами и зрителями. Случаются редкие удачи, например, в фильме-опере «Волшебная флейта» Моцарта, где действие перенесено в окопы Первой мировой войны, и Царица Ночи становится Царицей Войны, злоключения героев – тернистыми путями к миру, а волшебная флейта – инструментом примирения. Но это говорит лишь об исключительном таланте режиссера, сумевшего сохранить произведение МОЦАРТА, а не попытаться, паразитируя на великих творцах прошлого, заявить о своем ЭГО.
«Они не могут так думать, чувствовать, действовать, если они живут в Европе начала ХХ века, – первое, что я услышала от своего друга, когда в антракте зажегся свет в зале, – из-за этого все выглядит нелогично». Меня же больше всего восхитила музыка оперы, я раньше ее никогда не слышала и поняла, что уже вечером буду искать в Интернете спектакль со звездным составом, и мысленно, попросила: «Вот бы с Пласидо Доминго».
Конечно, в опере – главное голоса и умение выразить с их помощью всю палитру чувств героев, чтобы зрители в зале благодаря магии вокальной интерпретации любили героев, радовались и страдали вместе с ними, решались на отчаянные поступки, верили их страсти, страху, отчаянию, гневу… И тогда многие моменты – внешность певцов, их комплекция, рост – потеряют самодовлеющее значение. Оперные певцы очаровывают голосами. Есть немало опер, в частности, у Верди, которые без первоклассных певцов даже на третьестепенных ролях лучше не ставить, будет одно разочарование. Но если уж повезет услышать такую оперу в исполнении выдающихся оперных певцов, то запомнишь это навсегда!
В Михайловском этого везения не случилось. При, в целом, красивой «картинке» на сцене с вокальной точки зрения сожалений было немало. То ли оркестр играл слишком громко (это в наших театрах повальная болезнь) и певцы в сложных партиях не могли его перекрыть, то ли им не хватало вокальной техники, но голоса постоянно «проваливались» на низах. Верхи вырывались из канвы мелодии, и получалось натужное скандирование, как я называю, «лающее пение», что для музыки опер Верди смерти подобно…
Я не стала об этом говорить своему другу, ему и своих сомнений было достаточно. Мы порадовались, что открыли для себя новую удивительной музыкальной красоты оперу Верди, поговорили о необъяснимом стремлении режиссеров привносить в гармоничные творения великих авторов свою дисгармоничную лепту, посетовали на склонность некоторых театральных деятелей к эпатажу… «У нас недавно один спектакль мэр города не разрешил ставить, счел, что чересчур вольно поставлен!..» – поведал мой друг. «Что, голыми исполняли?» – съехидничала я и попала в точку. Незадолго до этого я насмотрелась в Интернете записей французских, швейцарских, немецких театров, где пьесы Шекспира патетически разыгрывают обнаженные актеры и актрисы не первой молодости и не идеальной красоты, где в каком-то современном балетном спектакле три десятка неодетых людей обоего пола медленно, шагом, продвигаются к авансцене среди хаотичного переплетения труб и других индустриальных элементов, где в сцене танца с семью вуалями в опере «Саломея» некоторые известные оперные певицы действительно сбрасывают с себя всю одежду… Это ж надо, так путать художественную и жизненную реальность! Зачем всё давать так «весомо, грубо, зримо», как писал В.Маяковский? Зачем же бить кувалдой? Или на поглаживания уже реакции нет? Мне хотелось понять, что в этом «новаторстве» такого художественного, раз на многие такие перформансы ходят вполне себе серьезные люди? Не поняла, но решила, что вживую я такое смотреть не пойду. Лучше уж честную голландскую порнуху… На перечисленные риторические вопросы мы с моим коллегой ответов не знали, распрощались, в целом, оставшись очень довольными проведенным вместе вечером, о чем и сообщили друг другу.
Дома, несмотря на поздний час, я влезла в Интернет и, как по заказу, нашла на Youtube запись полного спектакля «Бала-маскарада» с Пласидо Доминго и Жозефиной Барстоу – прекрасная классическая постановка с изумительными певцами, великолепными традиционными декорациями и костюмами. Не удовлетворенная исполнением оперы в Михайловском театре, я полночи «заедала» неприятное послевкусие, слушая и смотря ее на экране компьютера. Там все было, как надо. Место действия – Соединенные Штаты, время действия – конец ХVIII века, как в либретто. Густаво – губернатор, Ренато – его секретарь и друг, Амелия – его жена, Ульрика – прорицательница .
«Очень страшное место» – там, где казнят преступников: виселицы, черепа, кости, полуразрушенный склеп, бурьян… Гадалка – негритянка. В конце оперы – никаких самоубийств… Музыкальное и драматическое исполнение – просто праздник души! Сложнейшие арии звучат легко и виртуозно, низы никуда не деваются, прекраснейшие мелодии роскошно льются, сменяя одна другую. Действие захватывает так, что оторваться от экрана невозможно… Что скажешь, мастера!
Но какова была моя досада на саму себя, когда я уже после окончания сезона поняла, что проворонила «Бал-маскарад» в Мариинке в феврале 2016 года с прекрасным Ренато Владислава Сулимского! Я грустила, что до нового сезона, когда я смогу послушать полюбившийся голос этого певца, остается два месяца, блуждала в Интернете по страницам друзей и знакомых ВКонтакте и в Facebook и наткнулась на видеозапись арии Ренато в его исполнении (лежала буквально под носом – на официальном сайте Владислава Сулимского ВКонтакте). Я просто застонала: «Куда же я смотрела?». А ведь «счастье было так возможно, так близко», надо было лишь регулярно просматривать афишу на сайте Мариинского театра!
Теперь у меня появилась мечта – хочу услышать несравненный «Бал-маскарад» Верди в Мариинке с Владиславом Сулимским в партии Ренато. Билеты я уже взяла, осталось только помолиться, чтобы этот певец с прекрасным баритоном оказался в составе исполнителей. Одна из его почитательниц, недавно пообещала мне в ответе на мой комментарий к видеозаписи, что мое желание обязательно сбудется. И я ей верю, ведь чтобы чудо случилось, как говорил мальчик в фильме моего детства «Золушка», того вполне достаточно.
Мария Козлова.
Преподаватель Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого
Фото:Михайловского театра.
