Василий Борисов: «Мы были влюблены в музыку»
23.12.2022 20430 5.0 0

ВИА "Поющие Гитары", 1968 год.

Музыканты легендарного ансамбля «Поющие гитары» в свое время совершили настоящую революцию на советской музыкальной сцене, став первым вокально-инструментальным ансамблем страны. Они первые создавали каверы известных западных песен. Они давали по 500 концертов в год и их обожала вся страна. Как после двадцатилетнего перерыва «Поющие гитары» снова стали выступать с концертами, как в советские времена проходили их концерты за границей, кто сегодня их зритель? Об этом и о многом другом рассказал музыкант «Поющих гитар» Василий Борисов.

Василий Борисов, гитара, вокал.
- Василий Алексеевич, с чего начался ваш роман с музыкой?
- В детстве я учился игре на скрипке в Ленинградском дворце пионеров. Потом окончил музыкальное училище, служил в армии, поступил в Университет на филологический факультет, но везде пел и играл в самодеятельных гитарных ансамблях. А в 1969 году прекрасный музыкант Эдуард Кузинер, который в то время работал с Анатолием Королевым пригласил меня в ансамбль «Веселые голоса». А буквально через год с небольшим меня пригласили в «Поющие гитары. Работа в «Поющих гитарах» дала мне очень много. Именно там я научился творческому и профессиональному подходу к репетициям, к оркестровкам…
- Испытываете ностальгию?
- Конечно! Очень много воспоминаний, которые греют душу. И счастье от причастности к большому, настоящему, светлому искусству… Это было замечательное время. Занятость была сумасшедшая! Мы давали не менее 500 концертов в год – иногда было по два-три концерта в день. Мировой рекорд был в Петропавловске-Камчатском. За один день у нас было семь концертов на разных площадках. А ведь мы всегда выступали без фонограммы! Так что нагрузка была огромная, но мы были молодые сильные ребята и все выдерживали, хотя, конечно, уставали.
Правда, из-за этой занятости у коллектива, к сожалению, совершенно не было времени для каких-то творческих находок и записи альбомов. Кроме того, в СССР было очень мало записывающих студий, и всего лишь одна студия, которая выпускала пластинки – ленинградская «Мелодия».

Евгений Броневицкий и Александр Федоров


- В репертуаре «Поющих гитар» есть песни западных групп, которые вы перепевали на русском языке. Как они появились?
- У нас ведь не было своего репертуара, своих песен, потому что композиторы не очень понимали специфику нашего жанра, нашей группы. И только через несколько лет благодаря Юре Антонову, Саше Морозову появилась своя кладовая песен. А тогда надо было что-то петь. А что петь? Перепевали «Битлз», «Прекрасное воскресенье» - в оригинале это была песня Дэниэла Буна и Рода Маккуина «Beatiful Sunday», «Yellow River» - песня, записанная британской группой Christie. Русский текст написал Илюша Резник – он был большим другом ансамбля «Дружба» и «Поющих гитар». Мы часто встречались и попросили его написать стихи на эту мелодию. И он написал замечательный веселый текст, который прекрасно лег на чужую музыку. В 1959 году американский певец Нил Седак исполнил песню «One Way Ticket To The Blues». А перевел ее на русский язык ленинградский поэт Альберт Азизов. Так родилась песня «Синий иней». Кстати, именно благодаря русскому переводу и нашему исполнению эти песни становились популярными в нашей стране. Играли и инструментальные мелодии, например, The Shadows – «Man of Mystery», у нас она называлась «Цыганочка». Потихоньку мы обрастали собственным репертуаром. «Поющие гитары» сделали прекрасные многоголосные аранжировки песен «Тройка», «Тонкая рябина», «Степь» и т.д.

ВИА "Поющие Гитары" в Берлине


- «Поющие гитары» достаточно часто в те советские времена выступали за границей. Как вас там принимали?
- Прекрасно! В Германии даже был клуб любителей «Поющих гитар», в Чехословакии очень хорошо относились. Нам не было стыдно выступать за границей – у нас были очень качественные аранжировки, вокальные партии. На концертах за границей мы исполняли блок самых популярных песен на то время. В том числе советские песни шли на ура! Нас было трудно обвинить в сермяжности или отсталости.
- Были какие-нибудь курьезные случаи?
- Один случай был в Польше. Гастроли были длинные – месяц, объездили всю Польшу. А я неплохо знал польский язык: моя бабушка родилась и выросла в Вильно, она любила петь и часто напевала мне песни, в том числе и на польском языке. Одна из них была колыбельная, и я впоследствии ее выучил. Очень красивая мелодия, Эдик Кузинер написал замечательную оркестровку, получилась печальная песня под названием «Последняя мазурка». Она стала на наших концертах в Польше настоящим хитом. Заслышав первые строчки, публика вставала с мест, начиная хором подпевать, подхлопывать. Нам было очень приятно, но только перед последним концертом одна местная журналистка сказала нам: «Спасибо! Вы порадовали сердца поляков. И откуда только вы узнали эту песню?» Я рассказал ей про бабушку, про колыбельную. И тут моя собеседница объяснила, почему эта мелодия так дорога полякам: оказывается, с ней в 1894 году польские повстанцы уходили на восстание против русского царя! Выходит, ансамбль из города Ленина в течение тридцати дней пел повстанческую песню. Сначала мы сильно испугались, но потом решили: восстание ведь было против царя, а не против коммунистической власти!
Любопытный случай был у нас на гастролях в знаменитом берлинском зале «Фридрихштадтпалас», в те времена нас сопровождало авторитетное лицо, призванное следить за «облико морале» советских артистов. Им был директор «Ленконцерта» Коркин, личность сама по себе замечательная. Он был ярким представителем человека двойной морали: с одной стороны, ярый коммунист, с другой – любитель выпить, красиво отдохнуть. В свое время был даже директором Кировского театра, но пострадал после того, как эмигрировал Рудольф Нуриев, и был переведен в «Ленконцерт». Когда немецкий режиссер принимал нашу программу, то рекомендовал нам исполнять «Толстого Карлсона» на языке оригинала – на английском, а не на русском. Пожалуйста! Мы могли и на английском! Спели без проблем! Но тут вскочил Коркин и завопил на весь зал: «Отменить! Не позволю!» Замахал руками, закипел, как чайник. А немецкий режиссер оказался с характером, да и не понравилось ему, что здесь русский партайгеноссе командует. Уперся: «Тогда мне не нужны «Поющие гитары» вообще!» Что делать, мы уехали в отель паковать чемоданы. Но раз ситуация была переведена в политическое русло, то у восточных немцев, как у младших братьев всемогущего СССР, не было шансов: нас оставили, и мы пели «Карлсона» в течение целого месяца.

  Мы  ещё без названия.


- Какую роль в жизни ансамбля играл «Ленконцерт»?
- Это была очень профессиональная организация, которая помогала как в творческом, так и в организационном плане, оказывала большую поддержку. Например, на гастролях у нас всегда были рабочие, которые разгружали усилители и прочую аппаратуру, - ведь в то время мы все возили с собой. Вообще «Ленконцерт» очень тщательно прослушивал все коллективы, в том числе и «Поющие гитары». Халтура и откровенная пошлость никогда не проходили.
Кстати, Георгий Михайлович Коркин сыграл в появлении «Поющих» на профессиональной сцене едва ли не решающую роль. Перед прослушиванием на худсовете «Ленконцерта» ребята очень волновались, даже обвели на сцене мелом кружки, где предстояло стоять каждому, - тогда ведь музыкантам не разрешалось совершать фривольные движения, танцевать... Отпели все песни, напирая на патриотический репертуар: «Ах, тачанка», «Эх, дороги» - и стали ждать своей участи. Худсовет был разгромным: «Зачем нам нужны эти американские «Битлзы»?! Это же разврат и пошлость! Надо развивать ансамбли балалаечников и хоры!» И все в том же духе. Но тут встал директор Коркин и неожиданно заявил последним: «А мне это нравится! Товарищ Карасик, - обратился он к начальнику отдела кадров. - Оформляйте коллектив! Есть какие-нибудь возражения?» И тут один за другим подскакивали с мест уже выступавшие члены худсовета и начали объяснять: «Георгий Михайлович, вы, наверное, нас не так поняли. Нам также очень понравился этот ансамбль!» Когда ансамбль сдал всю программу, то он еще был безымянным. И тогда Дмитрий Иванович Тимофеев, худрук «Ленконцерта», предложил: «А что тут гадать! Вы же играете на гитарах и к тому же поете. Вот и будете «Поющими гитарами». А сама аббревиатура ВИА, обозначившая целый эстрадный пласт, родилась в недрах «Ленконцерта», в бухгалтерии. Чтобы не писать длинную фразу, легкая рука вывела: «ВИА». И уж совершенно точно: «Поющие» первыми вынесли на афишу словосочетание «ВИА». «Поющие гитары» вообще первые три года своего существования были единственным профессиональным ВИА в Советском Союзе. Потом появились «Песняры», «Самоцветы» и другие.
- Как вы думаете, что отличало ваш ансамбль от подобных других ВИА?
- Иногда с иронией произносят «ленинградская культура». Но для меня это не пустые слова. Ленинградская культура, действительно, существовала. И нас отличали такие черты как сдержанность, отсутствие пафоса, какого-то сверхчеловеческого ощущения себя в музыкальном пространстве. Мы не были крикливыми, не были замешаны в каких-то скандалах. А самое главное, что мы все были влюблены в музыку.
- Неужели у вас никогда не было звездной болезни?
- Абсолютно нет! Мы были очень скромными ребятами.
- Поклонниц много было?
- Конечно, девчонки вокруг нас крутились, но все было в рамках приличия. Мы дружили с ними. Ничего криминального, выходящего за рамки приличия и хорошего человеческого общения, никогда не было.
- Есть песни, которые только вы исполняете?
- В старых «Поющих гитарах» было два замечательных певца – Александр Федоров и Евгений Броневицкий, и у каждого был свой репертуар. Но в связи с огромной нагрузкой так называемые общие песни пели вместе. Я был тенором. Песня на три голоса всегда звучит лучше и точнее, чем на два. Сольных песен у меня тогда не было. А уже во втором этапе нашего существования, так называемом, новом пришествии, Гриша Клеймиц сказал мне: «А давай я тебе две песни сделаю».  «Если любишь ты» - песня Юрия Антонова и «Ты мне откройся» Якова Дубравина. Их я до сих пор пою с большим удовольствием.

ВИА "Поющие Гитары", 1969 год.


- Как сложилась ваша жизнь после ухода из «Поющих гитар» в 1975 году?
- Я ушел работать в рестораны и много лет играл в хороших ресторанных коллективах. И там мне очень пригодилось все, чему я научился в ансамбле.
- Для вас, как для музыканта, выступавшего на больших концертных площадках, в профессиональном ансамбле, работа в ресторанах не была понижением планки?
- Абсолютно, нет! Во-первых, я попал в очень хороший коллектив Илюши Костакова –в ресторане «Невский». Это был трехэтажный ресторан, и на каждом из этажей играла своя группа. На втором этаже даже варьете было. Работа в ресторанах никогда не вызывала у меня чувства брезгливости. Была прекрасная атмосфера, ресторан посещали как гости нашего города, так и ленинградцы… Ничего криминального не было! Меня редко узнавали, и я практически не пел песни из репертуара «Поющих гитар». Если только по чьей-то просьбе мог иногда «Сумерки» спеть. Да и других песен хватало!
На один год Эдик Кузинер вытянул меня из ресторана. И я стал играть в ансамбле «Калинка». Мы создали оперу «Свадьба в Калиновке», но ее по каким-то причинам не утвердил худсовет. И я снова вернулся в рестораны.
Параллельно я учился в Высшей профсоюзной школе культуры (сейчас Гуманитарный университет профсоюзов – прим. Т.Б.) на факультете дирижеров академического хора. Это было интересно, и я там многому научился.
- Вы помните свои ощущения, когда в 1997 году вас позвали вновь окунуться в мир «Поющих гитар»?
- Прекрасно помню! Мне позвонил Анатолий Васильев: «Вась, хочешь поучаствовать?» Я ответил: «Лечу на крыльях!» Надо сказать, что все это время мы поддерживали дружбу – часто встречались с Женечкой Броневицким, были друзьями с Гришей Клеймиц. Гриша был замечательный добрый человек, настоящий мастер, умеющий сплотить коллектив. Мы не строили никаких планов и, честно говоря, не думали о продолжении. Просто в Гигант-Холле работали наши друзья – прекрасный конферансье и очень творческий человек Гриша Баскин и Антон Гарнов – его родители были большими поклонниками «Поющих гитар», и во многом этот концерт был их инициативой. Успех был оглушительный, и нам стали говорить, что нам надо продолжать работать вместе. Мы нашли директора, и дело пошло. По-прежнему, девизом нашего коллектива остается – нести только доброе, человеческое, оптимистическое творчество.
- Кто сейчас ваши зрители?
- У каждого поколения свои песни, своя музыка, свои пристрастия. Но молодым нравится наше творчество. Хотя, конечно, на концерты ходят в основном наши ровесники. Однажды пришла парочка, симпатичные пожилые люди нашего возраста и сказали: «Мы первый раз поцеловались под вашу песню «Сумерки»… Надо честно сказать, что это поколение потихоньку уходит из жизни, и наша аудитория становится все меньше и меньше. Печально, но это жизнь.
- А в чем секрет вашей молодости?
- Если бы не было концертов, мы бы уже давно все распустились. Я стараюсь правильно питаться, следить за собой, поддерживать физическую форму. Все-таки на сцене артист должен быть привлекательным…
- Согласны с утверждением, что сцена лечит?
- На сто процентов! Бывает, плохо себя чувствуешь, болит голова или живот, но выходишь на сцену – и все проходит. И после концерта чувствуешь себя абсолютно здоровым! Тут еще такой момент срабатывает, что нельзя подвести коллектив. Вы знаете, что музыканты – самые дисциплинированные люди? Ведь они всегда должны точно попадать в ритм, в мелодию. Мы никогда не опаздываем – ни на репетиции, ни на концерты. И вся эта концертная деятельность, безусловно, очень мобилизует.
- Вы дружите вне сцены?
- Слово «ансамбль» в переводе с французского языка обозначает «вместе». И это как нельзя лучше отражает нашу жизнь. Конечно, мы встречаемся и отмечаем вместе какие-то праздники, дни рождения. Недавно поздравляли Валерия Кочегуро, летом все приезжают на мою дачу поздравлять меня, готовим плов и т.д. Но я считаю, что надо знать меру и нельзя слишком вторгаться в личное пространство друг друга. Конечно, если надо, мы сразу приходим друг другу на помощь.
- В Новый год будете на сцене или дома?
- Обычно новогодней ночью у нас бывает по несколько концертов. Но в этом году мы сыграем дневной концерт в «Гнезде глухаря», а в новогоднюю ночь будем дома, чему я очень рад. Хоть сможем вдвоем с женой посидеть под елочкой и отметить Новый год дома.
- Любите этот праздник?
- Очень люблю, но даже не из-за его волшебной составляющей, а потому что весна уже ближе. Меня всегда гнетет осенняя слякоть, зимняя тьма…
- Вы следите за тем, что происходит сегодня на российской эстраде?
- Мне совершенно не понятно и не близко то, что я сегодня слышу. У каждого поколения свои уши. Но мне эти песни не нужны. Музыка, которая привлекала меня с самых ранних лет – это песни Дунаевского, Соловьева-Седого, Мокроусова. В их основе лежит тонкая красивая мелодия, гармония… А сегодняшний ритм барабанов меня не греет. Есть музыка для души, для ушей, для сердца, а есть для ног. Это тоже нужно. Но это не мое.
- А в чем вы находите отдушину?
- Время от времени я пишу песни, - как взрослые, так и детские. Это не отнимает много времени, но для меня это большая отдушина.
- Вы родились в Южной Осетии. Бываете у себя на родине?
- Очень хочу туда поехать. Моя мама, 1921 года рождения, закончила в Белоруссии фельдшерскую школу и до войны работала в селе в Белоруссии. Во время войны она была очень сильно ранена, у нее был осколок в сердечной сумке, который даже не удалось вынуть. У нее много осколков было в руках. К счастью, ее нашел летчик и доставил в госпиталь. Впоследствии ее вывезли на Кавказский хребет, и она там работала медсестрой. А мой отец был артиллеристом на Южном фронте, и он был ранен. Они познакомились в госпитале, где работала мама. А я родился в 1945 году. Потом мы сразу переехали в Ленинград, потому что вся семья отца – из кронштадтских моряков. Мой прадед был один из последних штурманов парусного флота. У прадеда было пятеро детей, мой дедушка был средним сыном.
- Получается, вы из семьи потомственных военных…
- Да. Поэтому когда меня часто спрашивают, как ты реагируешь на СВО, я отвечаю: «Как я могу реагировать, если я праправнук, правнук, внук и сын военных? Конечно, Россия – наша родина, и мы за нее в ответе!»

Беседовала Татьяна Болотовская.
Фотографии предоставлены ВИА "Поющие Гитары"

ВИА "Поющие Гитары" (слева направо): Валерий Кочегуро (вокал, гитара), Владимир  Васильев «Царь» (вокал, гитара,клавишные), Милена Вавилова (вокал), Евгений Броневицкий (вокал, бас-гитара), Василий Борисов (вокал, гитара). 

История ВИА "Поющие Гитары" в небольшой фотоподборке:

Художественный руководитель "Поющих гитар" Анатолий Васильев

Кавказ,Турбаза. Лето 1966 года. Рождение "Поющих Гитар"

1...2...3... - и мы в воздухе!

Солистка - Г.Баранова. Слева - С.Лавровский, А.Васильев, Е.Броневицкий, В.Калинин, Л.Вильда

На пляже

Мы и наша Леночка...

Солистка Елена Фёдорова.

Елена Фёдорова и Валерий Ступаченко ("Без тебя")

Ю.Антонов, А.Паулавичус, С.Лавровский, Е.Фёдорова.

Гитары и барабан

 

Олег Мошкович (клавиши, вокал) и Cергей Новожилов - наш чтец.

Лихие ковбои.

Солист Ю.Чванов и солистка Таня Калинина.

Ю.Чванов "Цыганский романс"

Богдан Вивчаровский (вокалист) и Юрий Антонов.

Вот так мы стояли на сцене.

Эдуард Бернштейн (радио инженер и трубач) и  Валерий Ступаченко ("О,гитара, гитара")

Валерий Ступаченко в танце!

Альгирдас Паулавичюс (электроорган, флейта)

Молдавия. К зрителям на телеге.

Молдавия.


Теги:Ленконцерт, Поющие Гитары, Василий Борисов, ВИА, Юрий Антонов, Евгений Броневицкий

Читайте также:
Комментарии
avatar
Яндекс.Метрика