ИВАН КРАМСКОЙ. НЕУТЕШНОЕ ГОРЕ.
Илья Репин.Портрет художника И.Н.Крамского. 1882
«Неутешное горе» Крамской писал четыре года. Сохранилось множество набросков и этюдов. Один из них хранится в Русском музее, другой – в Музее латышского и русского искусства в Риге. На одной из картин Иван Николаевич изобразил женщину, опустившуюся на пол в изнеможении от слез. На другой – женщину, которая держится за портьеру, скрывающую детский гроб.
Исследователи творчества Крамского отмечают, что в правом верхнем углу художник неслучайно изобразил фрагмент картины Айвазовского «Черное море», картины, которую он называл «одной из самых грандиозных». В этом видят символизм, что после бури всегда наступает штиль.
Иван Крамской. Неутешное горе. 1884 г.Третьяковская Галерея, Москва.
В короткий срок он потерял двух сыновей, эти трагические события подтолкнули его к созданию картины. Когда работа была завершена, художник понял, что изобразил столь неподдельное и действительно неутешное горе, что покупателя найти трудно – свою гостиную таким полотном вряд ли кто-то пожелает украсить.
«Совершенно справедливо, что картина моя «Неутешное горе» покупателя не встретит, это я знаю также хорошо, даже, может быть, лучше, но ведь русский художник, пока остается еще на пути к цели, пока он считает, что служение искусству есть его задача, пока он не овладел всем, он еще не испорчен и потому способен еще написать вещь, не рассчитывая на сбыт. Прав я или ошибаюсь, но я в данном случае хотел только служить искусству. Если картина никому не будет нужна теперь, она не лишняя в школе русской живописи вообще. Это не самообольщение, потому что я искренне сочувствовал материнскому горю, я искал долго чистой формы и остановился, наконец, на этой форме потому, что эта форма не возбуждала во мне критики…» - рассуждал художник.
Крамской передал картину в дар галерее Третьякова. «Примите от меня эту трагическую картину в дар, если она не лишняя в русской живописи и найдёт место в вашей галерее» - писал художник. Благородный Третьяков принял картину и настойчиво вручил гонорар Крамскому. Деньги Крамскому были очень кстати.
«Я не спешил приобрести эту картину в Петербурге, зная, наверно, что по содержанию она не найдет покупателей, но я тогда же решил приобрести ее» - писал Третьяков.
«Если картина эта не будет продана, я ее самым спокойным образом поворачиваю к стене и забываю о ней, я свое дело сделал».
Иван Николаевич Крамской. Неутешное горе. Эскиз.
"Женщина в черном платье неопровержимо просто, естественно остановилась у коробки с цветами, в одном шаге от зрителя, в единственном роковом шаге, который отделяет горе от того, кто горю сочувствует, — удивительно зримо и законченно легла в картине перед женщиной эта взглядом лишь намеченная пустота. Взгляд женщины притягивает взгляд зрителя, но не отвечает на него. В глубине комнаты, слева, за портьерой (не за портьерой-декорацией, а портьерой — обычным и малозаметным предметом обстановки) приоткрыта дверь, и там — тоже пустота, необыкновенно выразительная, узкая, высокая пустота, пронизанная тускло-красным пламенем восковых свечей (все, что осталось от светового эффекта)" - писал критик Владимир Порудоминский.
«Это не картина, а реальная действительность» - восхищался Репин изображенной глубиной чувств.
Легенда о призрачной женщине в черном, потерявшей ребенка быстро распространилась в фольклоре. Она упоминается в поэме "Москва-Петушки" и преследует перепуганного героя в вагоне поезда «женщина, вся в чёрном с головы до пят, стояла у окна и, безучастно разглядывая мглу за окном, прижимала к губам кружевной платочек».
У стола стоит мать, одна... Она смотрит прямо перед собой. На ней черное траурное платье, волосы небрежно заколоты, к губам прижат платок. Она уже не плачет. Рядом на кресле - ящик с цветами, цветы на полу. Детское кружевное платье - последнее, которое она наденет на своего ребенка.
Дверь в соседнюю комнату приоткрыта. На полу у двери - отражение красноватого света: это горят восковые свечи у гроба. Все кончено. Из жизни ушел ребенок, а кругом все осталось по-старому: ковер на полу, по стенам картины, на столе альбом с фотографиями, книги...
В этой картине «стоит» мертвая тишина. Все внутреннее движение сосредоточено в глазах героини, полных неизбывной тоски, и руках, прижимающих к губам платок, — это единственные светлые пятна в композиции, остальное как бы уходит в тень. Яркий венок резко контрастирует с траурным платьем убитой горем матери и кажется неуместным рядом с ним — этот диссонанс подчеркивает атмосферу потерянности, царящую в картине. Символичен красный цветок в горшке, тянущийся вверх.
Неутешное горе. Эскиз
В нем есть странная ненадежность, подсказывающая нам, насколько хрупка человеческая жизнь.
Мать словно наедине со своим горем, и ее сдержанность придает облику черты подлинного величия, трагизма. Общечеловеческий смысл образа подчеркивается деталью, которую легко прочитывали современники: в правом верхнем углу композиции художник помещает срезанный рамой фрагмент картины И. К. Айвазовского Черное море, в которой сам Крамской видел воплощение человеческих раздумий о первоосновах бытия.
