|
Блокадному Ленинграду посвящается...
|
|
| Admin | Дата: Пятница, 17.01.2025, 06:51 | Сообщение # 1 |
 Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Ленинградский комсомольский противопожарный полк на набережной канала Грибоедова.
Колонна советских Т-34/76. Набережная Невы у Летнего сада. 1942 г.
|
| |
| |
| Admin | Дата: Пятница, 17.01.2025, 07:00 | Сообщение # 2 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Расчистка Литейного проспекта в блокадном Ленинграде. 1942 г.
Замаскированный памятник Петру I в блокадном городе. 1943 г.
Военный морской патруль.
Уборка снега на площади Урицкого (в настоящее время Дворцовая площадь) в блокадном Ленинграде.
|
| |
| |
| Admin | Дата: Пятница, 17.01.2025, 07:15 | Сообщение # 3 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Блокада языком цифр
Зимой 1941 года в городе находилось 2 миллиона 544 тысячи человек (в том числе 400 тысяч детей). В пригородных районах находилось 343 тысячи человек.
К середине августа 1941 года были сформированы подразделения МПВО, насчитывавшие в своих рядах 362 тысячи человек. Было сформировано 10 дивизий народного ополчения, 7 из которых стали кадровыми.
За зиму 1941-1942 гг. и весну 1942 года на фронт ушло свыше 100 тысяч ленинградцев.
Дорога Жизни:
1941-1942 гг. – ледовая дорога работала 152 дня (за это время из города было эвакуировано 550 тысяч ленинградцев); навигация 1942 года – эвакуировано 540 тысяч человек; 1942-1943 гг. – ледовая дорога работала 101 день (эвакуировано 89 тысяч человек). Всего за период блокады из города были эвакуированы 1,3 миллиона человек.
Наличие основных продуктов питания на 12 сентября 1941 года:
Хлебное зерно и мука – 35 суток;
Крупа и макароны – на 30 суток;
Мясо и мясопродукты – на 33 дня;
Жиры – 45 суток;
Сахар и кондитерские изделия – на 60 суток.
Нормы выдачи хлеба с 18 июля по конец сентября 1941 года:
рабочим – 800 граммов;
служащим – 600 граммов;
иждивенцам и детям – 400 граммов.
Нормы выдачи хлеба с 1 октября по 13 ноября 1941 года:
рабочим – 400 граммов;
служащим – 200 граммов;
иждивенцам и детям – 200 граммов.
Нормы выдачи хлеба с 20 ноября по 25 декабря 1941 года:
рабочим – 250 граммов,
служащим и членам их семей – 125 граммов;
личному составу военизированной охраны, пожарных команд, истребительных отрядов, ремесленных училищ и школ ФЗО, находившемуся на котловом довольствии – 300 грамм.
Такие нормы привели к резкому скачку смертности от голода – за декабрь 1941 года умерло около 50 тысяч человек.
В конце декабря 1941 года нормы выдачи хлеба были повышены до 350 граммов рабочим и до 200 граммов остальным жителям города (при этом до 60% хлеба составляли практически несъедобные примеси, добавлявшиеся вместо муки). Все остальные продукты почти перестали выдаваться.
В феврале 1942 года нормы выдачи хлеба составили:
рабочим – 500 граммов;
служащим – 400 граммов;
иждивенцам и детям – 300 граммов.
Число жертв голода стремительно росло − каждый день умирало более 4000 человек. Были дни, когда умирало 6−7 тысяч человек. Мужчин умирало больше, чем женщин (на каждые 100 смертей приходилось примерно 63 мужчины и 37 женщин). К концу войны женщины составляли основную часть городского населения.
В январе-феврале 1942 года в городе умирали ежемесячно примерно 130 000 человек, в марте умерло 100 000 человек, в мае − 50 000 человек, в июле − 25 000 человек, в сентябре − 7000 человек.
В первые месяцы блокады на улицах Ленинграда было установлено 1500 громкоговорителей.
В июне 1941 года в городе было 600 тысяч радиоточек, около 90 тысяч радиоприемников индивидуального и коллективного пользования, на предприятиях имелось 48 радиоузлов с 11 853 радиоточками.
Средняя температура в декабре 1941 года составляла минус 12-15 градусов, иногда опускаясь до минус 20 градусов. В январе среднемесячная температура составила минус 19 градусов. В течение 8 январских дней термометр показывал минус 30 градусов и ниже.
В сентябре-декабре 1941 года фашистская артиллерия выпустила по Ленинграду свыше 30 тысяч снарядов.
Осенью 1941 года на предприятиях города было изготовлено 39 реактивных минометных установок, на базе которых на Ленинградском фронте был сформирован реактивный минометный полк. Во втором полугодии 1941 года предприятия произвели 713 танков, 480 бронемашин, 58 бронепоездов, свыше 5 тыс. полковых и противотанковых пушек, около 10 тыс. минометов, свыше 3 млн. снарядов и мин, более 80 тыс. реактивных снарядов и бомб.
В 1942 году:
32 000 женщин и девушек служили медицинскими сестрами,
600 000 детей и подростков постоянно работали на оборонительных сооружениях.
Они выкопали 700 километров противотанковых рвов – одними лопатами и кирками.
Они возвели 300 километров лесных завалов и построили 5000 блиндажей.
В 1942 году промышленность Ленинграда отправила на фронт 60 танков, 692 орудия, более 150 минометов и 2800 пулеметов, около 35 тысяч автоматов, до 1,7 млн. снарядов и мин.
90 минут, пока 9 августа 1942 года звучала по радио «Седьмая Ленинградская симфония» Дмитрия Шостаковича, были минутами полного затишья: не стреляла ни одна вражеская батарея, не прорвался к городу ни один немецкий самолет.
С 4 сентября по 30 ноября 1942 года врагом было сделано 272 обстрела общей продолжительностью 430 часов. В этот же период немецкая авиация совершила около 100 налетов.
В сентябре 1942 года из 2712 фашистских самолетов, участвовавших в налетах, прорваться в город удалось лишь 480, при этом 272 самолета были сбиты.
17 августа 1943 года произошел самый длительный обстрел за все годы блокады, продолжительностью 13 час. 14 мин. В городе разорвалось более 2000 снарядов. За июль 1943 года средняя ежедневная продолжительность обстрелов составила 9 час. 14 мин.
19 сентября 1943 года произошла самая тяжелая бомбардировка города – было сброшено 528 фугасных и 2 870 зажигательных бомб.
К концу 1943 года трудящиеся города частично или полностью ввели в действие 212 заводов и фабрик, выпускавших более 400 видов военной продукции.
К зиме 1943-44 годов 99 процентов жилых домов имели уже действующий водопровод. Было отремонтировано 350 тысяч квадратных метров уличных магистралей, на 12 маршрутах стали курсировать 500 трамвайных вагонов.
В январе 1944 года по городу было выпущено 1 482 снаряда. Из 881 дня блокады город подвергался варварским обстрелам 611 дней. На 1 квадратный километр городской территории пришлось в среднем 480 снарядов.
В 1944-1945 гг. ленинградцы проработали на стройках свыше 50 млн. часов, было введено в строй две трети разрушенного врагом жилого фонда.
В 1945 году в возрождающемся Ленинграде вновь пошли рейсовые автобусы, их было 116, и все из 1-го автобусного парка.
За время блокады:
от голода умерло по официальным данным – 641 тысяча горожан, по подсчётам историков – не менее 800 тысяч;
погибло от бомбёжек и обстрелов – около 17 тысяч жителей;
ранено около 34 тысяч жителей;
ленинградские доноры сдали 144 тысячи литров крови для спасения раненых;
фашисты выпустили по городу 150 тысяч тяжелых артиллерийских снарядов;
были повреждены 30 тысяч промышленных зданий, цехов и участков, из строя выведено 840 промышленных предприятий, разрушено 44 километра водопроводных труб и 75 километров канализационной сети, 500 школ, 170 лечебных учреждений;
полностью уничтожена 8-я ГЭС, мощность которой составляла 200 тысяч киловатт;
было разрушено и сожжено 3 тысячи 174 здания, повреждено 7 тысяч 143 здания, 9 тысяч деревянных домов разобрано на топливо, – город лишился свыше 5 млн. кв. м. жилой площади;
пострадали 187 из 210 зданий, находившихся на государственном учете как памятники архитектуры, практически были уничтожены пригородные дворцы-музеи (за исключением Ораниенбаума).
|
| |
| |
| Admin | Дата: Пятница, 17.01.2025, 18:27 | Сообщение # 4 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Федосеев В. Г.
Убитая слониха в разрушенном слоновнике Ленинградского Зоологического сада.
Период создания: 10.09.1941 г.
https://goskatalog.ru/portal....8049995
Ленинградцы за заготовкой дров для отопления на Пушкинской улице.1941 г.
http://photo.rgakfd.ru/photo/26836
Военный патруль на набережной р.Невы у здания Адмиралтейства. 1943 г.
http://photo.rgakfd.ru/photo/169698
Жены командиров Красной Армии за работой в мастерской пошива и ремонта белья для воинов, организованной в помещении Дома Красной Армии им. Кирова. 07.1941 г. Автор съемки - Мазелев Р.
http://photo.rgakfd.ru/photo/258354
Отделение женской команды, победительницы спортивного общества «Динамо», на одном из этапов военизированной эстафеты, посвященной первомайскому приказу И.В.Сталина. 1943 г. http://photo.rgakfd.ru/photo/161236
|
| |
| |
| Admin | Дата: Пятница, 17.01.2025, 19:06 | Сообщение # 5 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Юные рукодельницы Дворца пионеров за изготовлением кисетов в подарок бойцам Ленинградского фронта. 1943 г.
http://photo.rgakfd.ru/photo/165920
Блокадные 125 граммов
125 грамм хлеба в сутки получали дети, служащие и иждивенцы в дни блокады Ленинграда с 20 ноября по 25 декабря 1941 года.
Фото: Сергей Блохин
Ученицы 5-го класса, дочери фронтовиков Зина Петрова и Тоня Смирнова, награжденные медалями «За оборону Ленинграда» во Дворце пионеров.1944 г.
http://photo.rgakfd.ru/photo/178948
Посадка на трамваи эвакуирующихся жителей Кировского района Ленинграда. 18 сентября 1941 года.
Ленинградцы на строительстве баррикады у Кировского завода 24 сентября 1941 года.
|
| |
| |
| Admin | Дата: Пятница, 17.01.2025, 21:11 | Сообщение # 6 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Первый санный обоз отправляется в блокадный Ленинград по льду Ладожского озера 24 ноября 1941 года.
Толкучка у Кузнечного рынка в блокадном Ленинграде. Зима 1941-1942 года.
Обмен товарами на рынке блокадного Ленинграда. Февраль 1942 года.
Женщины, занятые уборкой ленинградских улиц, наблюдают за воздушным боем над городом. Весна 1943 года.
|
| |
| |
| Admin | Дата: Пятница, 17.01.2025, 21:22 | Сообщение # 7 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Изготовление медалей «За оборону Ленинграда» на ленинградском монетном дворе,
январь 1943 года.
Девушки – бойцы МПВО за расчисткой и уборкой города. Март 1943 г.
Траурная процессия на Невском проспекте.
Учительница Е.М. Демина ведет урок в 7-м классе средней школы № 10 Свердловского района Ленинграда.
На первом плане – ученицы Оля Руран и Зоя Чубаркова.
Врач-консультант Л.Г.Мыскова со спящими новорожденными детьми в детских яслях № 248 Свердловского района. 1942 г.
|
| |
| |
| Admin | Дата: Суббота, 18.01.2025, 07:44 | Сообщение # 8 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Коты блокадного Ленинграда.
Мохнатый спецназ
В своем дневнике блокадница Кира Логинова вспоминала, "Тьма крыс длинными шеренгами во главе со своими вожаками двигались по Шлиссельбургскому тракту (ныне проспекту Обуховской обороны) прямо к мельнице, где мололи муку для всего города. Это был враг организованный, умный и жестокий...». Все виды оружия, бомбежки и огонь пожаров оказались бессильными уничтожить «пятую колонну», объедавшую умиравших от голода блокадников.
Как только была прорвана блокада в 1943 году, было принято решение доставить в Ленинград кошек, года вышло постановление за подписью председателя Ленсовета о необходимости «выписать из Ярославской области и доставить в Ленинград дымчатых кошек». Ярославцы не могли не выполнить стратегический заказ и наловили нужное количество дымчатых кошек, считавшихся тогда лучшими крысоловами. Четыре вагона кошек прибыли в полуразрушенный город. Часть кошек была выпущена тут же на вокзале, часть была роздана жителям. Очевидцы рассказывают, что когда мяукающих крысоловов привезли, то для получения кошки надо было отстоять очередь. Расхватывали моментально, и многим не хватило.
В январе 1944 года котенок в Ленинграде стоил 500 рублей (килограмм хлеба тогда продавался с рук за 50 рублей, зарплата сторожа составляла 120 рублей).
16-летняя Катя Волошина. Она даже посвятила блокадному коту стихи.
Их оружие - ловкость и зубы.
Но не досталось крысам зерно.
Хлеб сохранен был людям!
Прибывшие в полуразрушенный город коты ценой больших потерь со своей стороны сумели отогнать крыс от продовольственных складов.
Кот-слухач
В числе легенд военного времени есть и история про рыжего кота-«слухача», поселившегося при зенитной батарее под Ленинградом и точно предсказывавшего налёты вражеской авиации. Причём, как гласит история, на приближение советских самолетов животное не реагировало. Командование батареей ценило кота за его уникальный дар, поставило на довольствие и даже выделило одного солдата за ним присматривать.
Кошачья мобилизация
Как только блокада была снята, прошла еще одна «кошачья мобилизация». На этот раз мурок и барсиков набирали в Сибири специально для нужд Эрмитажа и других ленинградских дворцов и музеев. «Кошачий призыв» прошел успешно. В Тюмени, например, собрали 238 котов и кошек в возрасте от полугода до 5 лет. Многие сами приносили своих любимцев на сборный пункт. Первым из добровольцев стал черно-белый кот Амур, которого хозяйка лично сдала с пожеланиями «внести свой вклад в борьбу с ненавистным врагом». Всего в Ленинград было направлено 5 тысяч омских, тюменских, иркутских котов, которые с честью справились со своей задачей - очистили Эрмитаж от грызунов.
О котах и кошках Эрмитажа заботятся. Их кормят, лечат, но главное - уважают за добросовестный труд и помощь. А несколько лет назад в музее даже был создан специальный Фонд друзей котов Эрмитажа. Этот фонд собирает средства на разные кошачьи нужды, организует всяческие акции и выставки.
Сегодня в Эрмитаже служат более полусотни котов. Каждый из них имеет паспорт с фотографией и считается высококвалифицированным специалистом по очистке музейных подвалов от грызунов.
Кошачье сообщество имеет четкую иерархию. Тут есть своя аристократия, середнячки и чернь. Коты делятся на четыре отряда. Каждый имеет строго отведенную территорию. В чужой подвал не лезу - там можно схлопотать по морде, серьезно.
Кошек узнают в лицо, со спины и даже с хвоста все сотрудники музея. Но дают имена именно те женщины, которые их кормят. Они знают историю каждого в подробностях.
Памятник кошке установлен в Санкт-Петербурге на Университетской набережной, во дворе главного корпуса Петербургского государственного университета. Фигура кошки изготовлена из полированного гранита, а высота ее составляет немного более метра. Кошка выглядит спокойной и уверенной и хоть она обычная кошка, но все-таки есть в ней что-то геройское. Скульптор памятника: А.Г. Дёма. Архитекторы: С.Л. Михайлов, Н.Н. Соколов.
|
| |
| |
| Admin | Дата: Суббота, 18.01.2025, 09:21 | Сообщение # 9 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| Школьницы блокадного Ленинграда.(сборник воспоминаний уходящего поколения блокадников)
Дети из ленинградского интерната №7 на прогулке. 21.09.1941 г.
В тот год, когда началась война, я окончила шестой класс 393 школы Кировского района. В этой школе учились, в основном, дети сотрудников Лесного порта. Жила в Автово, на проспекте Стачек, в доме №8. В начале войны мне было 14 лет. Враг приближался к Ленинграду, надо было готовиться к обороне города — стали помогать взрослым рыть окопы рядом со школой.
В августе начались воздушные тревоги. На ночь стали спускаться в бомбоубежище. Однажды ночью мы услышали непонятные свистящие звуки. Кто-то сказал, что это, наверное, опять какая-то провокация немцев, но нам, любопытным ребятам, надо все знать. Выбежали на улицу. Со стороны железнодорожного пути по небу неслись непонятные светящиеся свистящие полосы в сторону фронта. Незабываемое, замечательное зрелище. Как выяснилось позже, это были наши «катюши»…
Каждый день поступали тревожные вести. Все больше мимо дома шло беженцев, иногда гнали скот. Было страшновато. Однажды объявили, что жители «окраины» будут эвакуированы в центр города. Таким образом, мы переехали на Красную улицу, в дом №15, в комнату на две семьи в коммунальной квартире.
Начались страшные дни блокады. Голод — постоянно уменьшались нормы хлеба по карточкам (у нас были две иждивенческие и одна служащая). Первого октября 1941 года — норма по 200 граммов, тринадцатого ноября 1941 года — по 150 граммов, двадцатого ноября 1941 года — по 125 граммов. Хлеб, как глина, — сырым его невозможно было есть. Стали делить каждую порцию на три части и подсушивать.
Мама пешком ходила на работу из центра на Турухтанные острова. Еще хорошо, что дежурила сутки, а двое была дома. С работы приносила в баночке немного каши (на работе в столовой немного «отоваривали» крупу). Эту кашу разводили водой, получался «суп» на два дня с маленькими сухариками. Иногда «был кусочек «дуранды» — плитки прессованного комбикорма.
Голод невозможно воссоздать, перечувствовать. Ведь он был не просто страстным желанием поесть, а особым состоянием человека, при котором любое движение требовало огромного напряжения воли. К голоду прибавился невыносимый холод. Стекол нет, окна забиты фанерой, завешаны одеялами. А эти бомбежки…
Помню, вечером собрались дома, вдруг радио громко оповещает: «Воздушная тревога», повторяет три раза и включают метроном. Во дворах домов воют сирены. Гул самолетов в воздухе, отвратительный свист падающей бомбы. Дом сотрясается от взрыва, качается мебель, звенит посуда. Дом наш двухэтажный, бомбоубежища нет. Что будет, то и будет…
Постепенно голод и холод давали о себе знать. Слегла бабушка, а затем и мама. Все нехитрое хозяйство легло на меня. Вставала в 3-4 часа ночи, занимала очередь за хлебом. На улице мороз до тридцати градусов, закутывалась так, что видны были только глаза. Стояла до открытия булочной, ведь надо было получить хлеб как можно раньше и «накормить» своих. Двадцать первого января 1942 года умерла бабушка. Гибли родные и близкие. Маму перевели на казарменное положение, и мы переехали к ней на работу, на Турухтанные острова, почти на передовую.
Я, как и чем могла, помогала сотрудникам. Женщины передвигались еле-еле. Жили мы в конторе. Одноэтажный дом, типа барака, стоял на виду у немцев. К нам приезжали машины за дровами из больниц, госпиталей и других объектов. Надо было их оформлять как можно быстрее, иначе сразу же начинался обстрел прямой наводкой. Познакомилась с девушками-санитарками с передовой, и когда ездила в город, выполняла их нехитрые поручения: отвезти родным письма, иногда какой-нибудь подарок, привезти весточки от родных. А город жил и трудился.
27 октября 1941 года начались занятия в 239 школе. Ее все называли школой «со львами». Здание школы – исторический памятник. Строил его архитектор Монферран. Учителя и дети собрались задолго до начала уроков. Учащихся в школе было 700 человек. Учителя были у нас замечательные. Завучем, а затем директором школы была Валентина Васильевна Бабенко, историю преподавала наша любимая учительница, душа и гордость школы, Ксения Владимировна Ползикова-Рубец. Она очень любила нас, была в горе и в радости всегда с нами. Давая уроки, она понимала, что готовить уроки дома нам будет трудно и рассказывала все так интересно, что невольно мы все запоминали. Все труднее и труднее было ходить в школу. 20 ноября 1941 года норма выдачи хлеба была снижена до 125 граммов. Ноябрь, уже лютая зима, морозы больше 30 градусов. В классах ученики сидят в пальто, перчатках или руковицах. У девочек на головах теплые платки. Руки в муфтах. Чернила замерзали. В чернильницах устраивали «проруби» и через них обмакивали перья.
После четвертого урока – звонок «к супу». Суп для всех приобрел особую ценность.
Продолжались бесконечные тревоги. 27 ноября к концу дня начался обстрел. Снаряды рвались совсем близко, один из них разорвался перед самым подъездом, и у нашего бедного «сторожевого льва» были оторваны хвост и нижняя челюсть. Вылетели все стекла с первого этажа, частично – второго, а на улице – мороз. Ряды учеников редеют. Требуется большая сила воли, чтобы сидеть в стуже почти 5 часов, а дома в той же обстановке готовить уроки. Частые воздушные тревоги и обстрелы заставили перенести занятия в бомбоубежище. Школа жила и работала.
Весной 1942 года школьники были мобилизованы на сельскохозяйственные работы. В школе вывесили лозунг: «Рабочие – у станка, школьники – на огороде – все нужны фронту!»
Мы уезжаем в Пери, в подсобное хозяйство завода «Судомех». Разместили нас в двух сараях. Один сарай – наше жилище, второй – клуб. Дали два дня для отдыха и приведения в порядок наших жилищ. Теперь мы стали называть себя не ленинградцами, а «перийцами». Вставали в 6 часов утра, шли на зарядку, а потом – мыться в пруд. После завтрака работали на прополке. Все заросло, не разобрать, где грядки. Где межа. Были и курьезы: однажды вместе с сорняками выпололи частично и морковку. Мы очень расстроились, так было больно и стыдно; но урок не прошел даром, все его запомнили на всю жизнь. Трудились мы потом отлично и вырастили хороший урожай, а самую большую брюкву отвезли на выставку во Дворец пионеров.
В город мы ездили редко, но писали письма родным и с нарочным переправляли в школу, а в городе их разносил Боря Перепечко, которого из-за сильной дистрофии не взяли в лагерь. И вот 20 июля 1942 года нес Боря очередные весточки через площадь Восстания, рядом разорвался снаряд. Ранение в ногу оказалось таким серьезным, что ее ампутировали. Согласно сводке МПВО, он стал единственной жертвой, которая случилась в городе 20 июля 1942 года. Боря закончил ЛИСИ, работал архитектором. 20 июля 1983 года умер от сердечной недостаточности. За работу на огородах наш лагерь получил 1-е место в Октябрьском районе и 2-е в городе.
Когда вернулись в город (12 октября 1942 года), то в школе нашли изменения. Балконная дверь была заложена кирпичом и оставлена только амбразура для пулемета, также были оборудованы все угловые помещения школы.
Начался учебный 1942-43 год. Нас уже было в седьмом классе не двенадцать, а двадцать пять человек. По воскресеньям нас возят на Нарвскую заставу разбирать деревянные дома. Идет заготовление топлива на зиму. В школе созданы тимуровские команды в помощь обессиленному населению нашего микрорайона.
19 января 1943 года – блокада прорвана. Но зима и весна 1943 года еще тяжелы: обстрелы, воздушные тревоги. Занятия продолжаются. В мае 1943 года мы приняты в комсомол. За работы в подсобных хозяйствах, за оздоровительную кампанию 1942-1943 года в ноябре 1943 года нам были вручены медали «За оборону Ленинграда».
Светлая память всем погибшим блокадникам.
|
| |
| |
| Admin | Дата: Воскресенье, 19.01.2025, 03:31 | Сообщение # 10 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Фото: Учительница Дубровская А.С. со своими учениками около разрушенного здания школы, 1942 год. Автор:Борис Кудояров
Школьницы блокадного Ленинграда.
Из воспоминаний блокадников.
В тот год, когда началась война, я окончила шестой класс 393 школы Кировского района. В этой школе учились, в основном, дети сотрудников Лесного порта. Жила в Автово, на проспекте Стачек, в доме №8. В начале войны мне было 14 лет. Враг приближался к Ленинграду, надо было готовиться к обороне города — стали помогать взрослым рыть окопы рядом со школой.
В августе начались воздушные тревоги. На ночь стали спускаться в бомбоубежище. Однажды ночью мы услышали непонятные свистящие звуки. Кто-то сказал, что это, наверное, опять какая-то провокация немцев, но нам, любопытным ребятам, надо все знать. Выбежали на улицу. Со стороны железнодорожного пути по небу неслись непонятные светящиеся свистящие полосы в сторону фронта. Незабываемое, замечательное зрелище. Как выяснилось позже, это были наши «катюши»…
Каждый день поступали тревожные вести. Все больше мимо дома шло беженцев, иногда гнали скот. Было страшновато. Однажды объявили, что жители «окраины» будут эвакуированы в центр города. Таким образом, мы переехали на Красную улицу, в дом №15, в комнату на две семьи в коммунальной квартире.
Начались страшные дни блокады. Голод — постоянно уменьшались нормы хлеба по карточкам (у нас были две иждивенческие и одна служащая). Первого октября 1941 года — норма по 200 граммов, тринадцатого ноября 1941 года — по 150 граммов, двадцатого ноября 1941 года — по 125 граммов. Хлеб, как глина, — сырым его невозможно было есть. Стали делить каждую порцию на три части и подсушивать.
Мама пешком ходила на работу из центра на Турухтанные острова. Еще хорошо, что дежурила сутки, а двое была дома. С работы приносила в баночке немного каши (на работе в столовой немного «отоваривали» крупу). Эту кашу разводили водой, получался «суп» на два дня с маленькими сухариками. Иногда «был кусочек «дуранды» — плитки прессованного комбикорма.
Голод невозможно воссоздать, перечувствовать. Ведь он был не просто страстным желанием поесть, а особым состоянием человека, при котором любое движение требовало огромного напряжения воли. К голоду прибавился невыносимый холод. Стекол нет, окна забиты фанерой, завешаны одеялами. А эти бомбежки…
Помню, вечером собрались дома, вдруг радио громко оповещает: «Воздушная тревога», повторяет три раза и включают метроном. Во дворах домов воют сирены. Гул самолетов в воздухе, отвратительный свист падающей бомбы. Дом сотрясается от взрыва, качается мебель, звенит посуда. Дом наш двухэтажный, бомбоубежища нет. Что будет, то и будет…
Постепенно голод и холод давали о себе знать. Слегла бабушка, а затем и мама. Все нехитрое хозяйство легло на меня. Вставала в 3-4 часа ночи, занимала очередь за хлебом. На улице мороз до тридцати градусов, закутывалась так, что видны были только глаза. Стояла до открытия булочной, ведь надо было получить хлеб как можно раньше и «накормить» своих. Двадцать первого января 1942 года умерла бабушка. Гибли родные и близкие. Маму перевели на казарменное положение, и мы переехали к ней на работу, на Турухтанные острова, почти на передовую.
Я, как и чем могла, помогала сотрудникам. Женщины передвигались еле-еле. Жили мы в конторе. Одноэтажный дом, типа барака, стоял на виду у немцев. К нам приезжали машины за дровами из больниц, госпиталей и других объектов. Надо было их оформлять как можно быстрее, иначе сразу же начинался обстрел прямой наводкой. Познакомилась с девушками-санитарками с передовой, и когда ездила в город, выполняла их нехитрые поручения: отвезти родным письма, иногда какой-нибудь подарок, привезти весточки от родных. А город жил и трудился.
27 октября 1941 года начались занятия в 239 школе. Ее все называли школой «со львами». Здание школы – исторический памятник. Строил его архитектор Монферран. Учителя и дети собрались задолго до начала уроков. Учащихся в школе было 700 человек. Учителя были у нас замечательные. Завучем, а затем директором школы была Валентина Васильевна Бабенко, историю преподавала наша любимая учительница, душа и гордость школы, Ксения Владимировна Ползикова-Рубец. Она очень любила нас, была в горе и в радости всегда с нами. Давая уроки, она понимала, что готовить уроки дома нам будет трудно и рассказывала все так интересно, что невольно мы все запоминали. Все труднее и труднее было ходить в школу. 20 ноября 1941 года норма выдачи хлеба была снижена до 125 граммов. Ноябрь, уже лютая зима, морозы больше 30 градусов. В классах ученики сидят в пальто, перчатках или руковицах. У девочек на головах теплые платки. Руки в муфтах. Чернила замерзали. В чернильницах устраивали «проруби» и через них обмакивали перья.
После четвертого урока – звонок «к супу». Суп для всех приобрел особую ценность.
Продолжались бесконечные тревоги. 27 ноября к концу дня начался обстрел. Снаряды рвались совсем близко, один из них разорвался перед самым подъездом, и у нашего бедного «сторожевого льва» были оторваны хвост и нижняя челюсть. Вылетели все стекла с первого этажа, частично – второго, а на улице – мороз. Ряды учеников редеют. Требуется большая сила воли, чтобы сидеть в стуже почти 5 часов, а дома в той же обстановке готовить уроки. Частые воздушные тревоги и обстрелы заставили перенести занятия в бомбоубежище. Школа жила и работала.
Весной 1942 года школьники были мобилизованы на сельскохозяйственные работы. В школе вывесили лозунг: «Рабочие – у станка, школьники – на огороде – все нужны фронту!»
Мы уезжаем в Пери, в подсобное хозяйство завода «Судомех». Разместили нас в двух сараях. Один сарай – наше жилище, второй – клуб. Дали два дня для отдыха и приведения в порядок наших жилищ. Теперь мы стали называть себя не ленинградцами, а «перийцами». Вставали в 6 часов утра, шли на зарядку, а потом – мыться в пруд. После завтрака работали на прополке. Все заросло, не разобрать, где грядки. Где межа. Были и курьезы: однажды вместе с сорняками выпололи частично и морковку. Мы очень расстроились, так было больно и стыдно; но урок не прошел даром, все его запомнили на всю жизнь. Трудились мы потом отлично и вырастили хороший урожай, а самую большую брюкву отвезли на выставку во Дворец пионеров.
В город мы ездили редко, но писали письма родным и с нарочным переправляли в школу, а в городе их разносил Боря Перепечко, которого из-за сильной дистрофии не взяли в лагерь. И вот 20 июля 1942 года нес Боря очередные весточки через площадь Восстания, рядом разорвался снаряд. Ранение в ногу оказалось таким серьезным, что ее ампутировали. Согласно сводке МПВО, он стал единственной жертвой, которая случилась в городе 20 июля 1942 года. Боря закончил ЛИСИ, работал архитектором. 20 июля 1983 года умер от сердечной недостаточности. За работу на огородах наш лагерь получил 1-е место в Октябрьском районе и 2-е в городе.
Когда вернулись в город (12 октября 1942 года), то в школе нашли изменения. Балконная дверь была заложена кирпичом и оставлена только амбразура для пулемета, также были оборудованы все угловые помещения школы.
Начался учебный 1942-43 год. Нас уже было в седьмом классе не двенадцать, а двадцать пять человек. По воскресеньям нас возят на Нарвскую заставу разбирать деревянные дома. Идет заготовление топлива на зиму. В школе созданы тимуровские команды в помощь обессиленному населению нашего микрорайона.
19 января 1943 года – блокада прорвана. Но зима и весна 1943 года еще тяжелы: обстрелы, воздушные тревоги. Занятия продолжаются. В мае 1943 года мы приняты в комсомол. За работы в подсобных хозяйствах, за оздоровительную кампанию 1942-1943 года в ноябре 1943 года нам были вручены медали «За оборону Ленинграда».
|
| |
| |
| Admin | Дата: Воскресенье, 19.01.2025, 03:33 | Сообщение # 11 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Художник Никита Цыцин. "Блокадный хлеб"
В полутьме светомаскировки, в булочной старого дома с арочным перекрытием во время очередного артобстрела (а может, бомбардировки?) отоваривают хлебные карточки, "125 блокадных грамм с огнем и кровью пополам..."
|
| |
| |
| Admin | Дата: Понедельник, 20.01.2025, 03:23 | Сообщение # 12 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 162
Репутация: 0
Статус: Offline
| 
Кютинен Даниил Иванович, 1883 года рождения, этнический финн, житель Ленинграда. По профессии пекарь.
В годы блокады он выпекал хлеб из той самой муки, которую поставляла городская мельница. В цеху пекарни было морозно. Чтобы тесто поднялось, нужно тепло. Носили ветошь, доски, ветки и жгли костры прямо в цеху. Следы от них сохранились надолго. Снимали с себя ватники и укутывали тесто. Печи должны были работать беспрерывно. Блокада Ленинграда длилась с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года. За это время от голода и холода, по разным данным, погибли от 600 тысяч до миллиона ленинградцев. Один из них Даниил Иванович Кютинен умер 3 февраля 1942 года в возрасте 59 лет от голода на своём рабочем месте в пекарне, у горячей печи.
В свидетельстве о смерти, выданном 4 февраля 1942 года, причиной гибели указана дистрофия. Совесть не позволила этому человеку в осаждённом городе съесть хотя бы грамм выпекаемого хлеба, чтобы сохранить собственную жизнь. Работник хлебопекарни Кютинен Даниил Иванович похоронен на Шуваловском кладбище. Внесён в книгу памяти блокады Ленинграда.
|
| |
| |
