Кадр из фильма «Женитьба Бальзаминова». Георгий Вицин и Людмила Шагалова в роли матушки Бальзаминова. 1964 год.
В комедии Александра Островского «За чем пойдешь, то и найдешь» (В экранизации «Женитьба Бальзаминова») мамаша Миши Бальзаминова вздыхает: «Солидные-то люди, которые себе добра-то желают, за каждой малостью ездят к Ивану Яковлевичу в сумасшедший дом, спрашиваются. А мы такое дело без всякого совета делаем!»
Иван Корейша.
Может показаться, что Островский над своей героиней издевается. Но Иван Яковлевич из сумасшедшего дома вовсе не вымышленный персонаж. Вполне был настоящий, знаменитый на всю Москву юродивый. Бывший учитель Смоленской семинарии Иван Яковлевич Корейша действительно жил в доме для умалишенных при Преображенской больнице в Москве и снискал славу дельфийского оракула.
Никита Гиляров-Платонов, со слов монахини Девичьего монастыря Татьяны Федоровны рассказывал историю Корейши так:
«Иван Яковлевич решил посвятить себя подвижнической жизни и поселился в лесу. Помещик, которому принадлежал лес, чтил пустынника и прибегал к его советам. К дочери присватался пан, дело ладилось; но, прежде чем повершить, барин едет за благословением к пустыннику. Тот не дал благословения, и пан получает отказ. Узнав о причине, отставленный жених едет со своими доезжачими в лес и бьет пустынника, оставляя его в лесу замертво. Хотя очнулся подвижник, но беды не кончились: о нем заявлено, как о сумасшедшем, и представили его в губернское правление. Иван Яковлевич усмотрел в этом призвание Божие, подвиг, ему указуемый, принял навязанное сумасшествие и стал юродствовать.»
Корейша славился эксцентрическими выходками, зашифрованными письменами, которыми он одаривал своих посетителей, ломающих голову потом над таинственными знаками. Сам себя он называл «студент хладных вод». С утра до ночи стояла к нему на прием очередь страждущих вперемешку с праздными. Каждый день юродивый «консультировал» и духовно наставлял от 60 до 100 человек.
Дискуссии о блаженном старце ведутся по сей день, а начались они ещё при его жизни. Прогрессивные публицисты критиковали и разоблачали Корейшу, но получали отповеди от заступников Ивана Яковлевича, среди которых были и образованные и знатные люди.
С раннего утра до позднего вечера в Преображенскую больницу для душевнобольных (ул. Матросская Тишина д. 20), где содержался московский ясновидец, не иссякал поток почитателей, страждущих, больных, сомневающихся и просто зевак, приехавших со всего города и окрестностей.
Главный корпус Преображенской психиатрической больницы (Москва)
Среди почитателей старца были отнюдь не только женщины из простонародья. Его посещали и представители высшего света, и высокопоставленные чиновники и даже публика из учёной среды. Например, знаменитый лингвист, фольклорист, основоположник отечественного языкознания, академик Ф. И. Буслаев справлялся у Корейши о своём благополучии и женитьбе, и получил вполне ясный письменный ответ:«1845 рока мца декемрея ХIV дня ко Господу молитесь да в адских полех совершенно изцелитесь. А женится не скороу. А животу пудет здоровоу». Свои ответы Иван Яковлевич всегда подписывал не собственным именем, а парадоксальным «Студент хладных вод».
Пускали в больницу к Корейше по билетам стоимостью 20 копеек, кроме того, в палате у него стояла кружка для пожертвований, в которую состоятельные посетители опускали немалые суммы. Таким образом, он оказывал больнице, в которой содержался, очень существенную материальную помощь. Главврач больницы психиатр Саблер признавался: «Мы очень бедны, если бы не Иван Яковлевич, не знаю, как бы мы сводили концы с концами». А благодаря особенному пациенту единственной на тот момент в Москве психиатрической клинике удалось купить музыкальные инструменты и бильярд, и вообще достойно содержать больных.
Особо ценились у почитателей, круглосуточно дежуривших под окнами больницы, «дары» (освящённые в руках Ивана Яковлевича табак и яблоки), а также записочки московского провидца. Через них происходили исцеления, устроения дел и сбывались предначертания.
Считается, что царь Николай I виделся с блаженным и имел беседу без свидетелей. Кончину же государя, по утверждениям очевидцев, Иван Яковлевич предсказал ровно за день.
Откуда же взялся непостижимый Иван Яковлевич Корейша? Известно, что родился он в 1783 году и происходил из духовного звания, отец его был смоленским священником, перешедшим из дворянского сословия в духовное, что бывало весьма редко. Иван Яковлевич с отличием окончил семинарию, но священнический сан не принял. Некоторое время подвизался на ниве преподавания в духовном училище, но, по всей видимости, тяготился этим занятием и однажды ушёл прямо с урока, не закрыв книги, без вещей и пояснений. Ушёл и больше не возвращался. Путь его лежал по святым местам, монастырям и лаврам: Соловки, Киев, Тверь. Через четыре года Иван Яковлевич опять объявился в Смоленске, где вёл образ жизни юродивого, тогда и проявилась его способность к прорицанию. Вскоре, из-за избыточного внимания к своей персоне, Иван Яковлевич ушёл жить в лес, где крестьяне построили ему избушку.
В Московскую психиатрическую больницу Корейша был помещён из-за двух проступков. В первом случае его пророчество расстроило свадьбу одного влиятельного столичного чиновника, а во втором Иван Яковлевич обличал власти Смоленска за растрату крупной суммы, выделенной казной для восстановления разрушенного войной 1812 года города. Всё это послужило поводом для заключения в тюрьму, где Корейша был освидетельствован как душевнобольной. Горожане восприняли заключение с негодованием, а поскольку психиатрических больниц в Смоленске не было, то юродивого отправили в Москву.
Буквально сразу по прибытию Ивана Яковлевича на новое место жительства, его посетил смотритель больницы с вопросом выживет ли его больная дочь, на что прорицатель дал положительный ответ. Девочка, больная корью, выздоровела. И так начался к Ивану Яковлевичу нескончаемый поток страждущих со всего города и окрестностей.
Осталось немало письменных свидетельств от очевидцев, доказывающих незаурядный дар Корейши. Как, впрочем, и свидетельств отталкивающей обстановки его быта, пророчеств и поступков: «Девушек он сажал к себе на колени и вертел их; пожилых женщин он обливал и обмазывал разными нечистотами, рвал им платья, дрался и ругался», «обеды и ужины (он все ест руками – будь это щи, или каша) и об себя обтираться, все это делает из его постели какую-то тёмногрязную массу, к которой трудно и подойти». Часто пророчества являли собой нечленораздельные и непонятные слова и словосочетания типа «без працы не бенды кололацы», которые истолковывались произвольно.
Иван Яковлевич мешал скоромную пищу с постной и кормил своих посетителей с рук, которые никогда не мыл. Размешивал воду грязным пальцем и давал пить, оскорблял и мог ударить, а с возрастом перестал вставать с постели и все свои надобности справлял лёжа, поэтому санитары рассыпали под его ложем песок. Мыть и обихаживать себя он не давал. Когда в сентябре 1861 г. Иван Яковлевич на 77-ом году жизни умер, это стало большим потрясением для всей Москвы. В течение пяти дней, пока гроб стоял в церкви, к нему стекались толпы почитателей. Цветы, украшавшие гроб, утаскивались, тело то и дело обкладывалось ватой, которая потом сберегалась, как освящённая. Даже пропитанный нечистотами песок из-под ложа блаженного Корейши продавался так успешно и так был востребован, что сторожам больницы пришлось самостоятельно наладить его производство, дабы утолить жажду почитателей.
В день похорон шёл дождь, но народ падал ниц перед гробом в самую грязь, вой и плач стоял невероятный. Все стремились прикоснуться к священному гробу, и некоторые даже умудрились выгрызть и отломить от него щепы, не говоря уже об убранстве. Гроб был опущен в отделанную камнем могилу наподобие склепа и зарыт землёй на кладбище церкви пророка Илии в Черкизове (ул. Большая Черкизовская д.17). Так закончился бренный путь знаменитейшего юродивого и пророка современности Ивана Яковлевича Корейши.
