100 фактов о Чехове. Часть 3.
Факт №35. Чехов был влюблен в Лику Мизинову, но в их отношениях никогда не было ясности
Долгая история отношений Чехова и Лики Мизиновой началась в 1889-м году, когда она, подруга сестры писателя Марии Павловны, пришла в гости к Чеховым в их дом на Садово-Кудринской. Ей было 19 лет, ему, тогда уже знаменитому писателю, - 29. Общительная, разговорчивая Лика, дочь состоятельных родителей, легко сходилась с людьми и умела найти с каждым найти общий язык. Чехов и Мизинова быстро сблизились и много времени проводили вместе: посещали музеи, концерты и церковные службы, Лика помогала писателю готовиться к его поездке на Сахалин, часто бывала у Чеховых.
Именно переписка с Ликой Мизиновой, полная иронии и взаимных шуток, является самой обширной во всей переписке Чехова, но даже она не дает полного представления о том, какими же были их истинные отношения, любил ли Чехов когда-нибудь Мизинову, или это было не более чем влюбленностью.
Несомненно, Лика была дорога ему («Когда приедешь в Мелихово, привези с собой Лику», - писал Чехов сестре, переживая провал своей «Чайки»), но в то же время он как бы держал ее на расстоянии вытянутой руки. «…и, в сущности, я хорошо делаю, что слушаюсь здравого смысла, а не сердца, которое Вы укусили. Дальше, дальше от меня! Или нет, Лика, куда ни шло: позвольте моей голове закружиться от ваших духов и помогите мне крепче затянуть аркан, который Вы уже забросили мне на шею», — писал Чехов. «Ах, как бы я хотела (если б могла) затянуть аркан покрепче! Да не по Сеньке шапка! В первый раз в жизни мне так не везет!» — отвечала Лика.
Судьба Лики нашла отражения в чеховской «Чайке». В 1894-м Лика уехала в Париж, где забеременела от беллетриста Потапенко, с которым у нее был короткий роман. У нее родилась девочка, которая умерла в возрасте двух лет. В пьесе же Нина Заречная, брошенная беллетристом Тригориным актриса, потеряв ребенка, является к своей ранней любви, незадачливому писателю Треплеву. Еще до постановки толки о сходстве сюжета «Чайки» с историей Лики и Потапенко стали настолько шумными, что Чехов писал А. С. Суворину: «Если в самом деле похоже, что в ней изображен Потапенко, то, конечно, ставить и печатать ее нельзя».
Факт № 34. За сборник рассказов «В сумерках» Чехов получил Пушкинскую премию
В 1888-м году Чехов стал обладателем престижной Пушкинской премии, которую Академия наук присудила ему за сборник рассказов «В сумерках». «Премия для меня, конечно, счастье, и если бы я сказал, что она не волнует меня, то солгал бы… Вчера и сегодня я брожу из угла в угол, как влюбленный, не работаю и только думаю», - писал Чехов Григоровичу.
Впервые в истории русской литературы ею был удостоен автор маленьких рассказов. «Газетные беллетристы второго и третьего сорта должны воздвигнуть мне памятник или, по крайней мере, поднести серебряный портсигар, — писал Чехов Суворину. Я проложил для них дорогу в толстые журналы, к лаврам и к сердцам порядочных людей. Пока это моя единственная заслуга, все же, что я написал и за что мне дали премию, не проживет в памяти людей и десяти лет».
Факт № 33. Чайковский и Чехов собирались вместе писать оперу
"Петру Ильчу Чайковскому от будущего либреттиста 89.14.ХI А. Чехов", - так Чехов подписал книгу, которую отправил Чайковскому в ответ на его письмо (в подписи, кстати, перепутана дата: Чехов поставил ноябрь вместо октября).
Известно, что композитор и писатель собирались вместе писать оперу по произведению Лермонтова «Бэла». Михаил Павлович Чехов вспоминал: «Оба они обсуждали содержание будущего либретто для оперы "Бэла", которую собирался сочинить Чайковский. Он хотел, чтобы это либретто написал для него по Лермонтову брат Антон»
К сожалению, эта задумка так и не было осуществлена: помешал скорый отъезд Чехова на Сахалин, а затем и скорая смерть Чайковского.
Факт № 32. Чехов «ужасно любил» музыку Чайковского
Знакомство Чехова и Чайковского началось в 1888-м году: как оказалось, прославленный композитор знал и любил творчество молодого писателя, годом ранее он даже отправлял ему восхищенное письмо, которое, правда, так и не дошло до адресата.
Сам же Чехов не раз признавался, что «ужасно любит» музыку Чайковского. «Я готов день и ночь стоять почетным караулом у крыльца того дома, где живет Чайковский, вот до какой степени я его уважаю», - писал он.
Чехов посвятил Чайковскому свой четвертый сборник рассказов «Хмурые люди», и их следующая встреча произошла как раз после того, как он письмом попросил у композитора на это разрешение. Через день Чайковский пришел к Чехову в гости и дал свое согласие.
В тот же день они обменялись письмами. "Посылаю при сем свою фотографию и убедительно прошу вручить посланному вашу", - писал Чайковский, на фотографии значилось: «А.П. Чехову от пламенного почитателя. П. Чайковский 14 окт. 89». «Посылаю вам фотографию и книгу, и послал бы солнце, если бы оно принадлежало мне», - отвечал Чехов.
Факт № 31. Всемирная слава пришла к Чехову уже после смерти, в двадцатые годы прошлого века
«Меня будут читать лет семь, семь с половиной, а потом забудут», - вспоминала слова Чехова Татьяна Щепкина-Куперник.
Но Чехов ошибся: уже после смерти, в 20-е годы прошлого века, к писателю пришла мировая слава - его стали читать, издавать, играть, о нем начали говорить. Возможно, Чехов вернулся в Европу с первой волной русской эмиграции или, как считал Алексей Толстой, это произошло в начале Первой мировой войны, когда союзникам спешно понадобилась «русская душа».
Больше всего Чехов «пришелся по вкусу» британцам. По словам режиссера Ричарда Эйра, «британский театр колонизировал Чехова точно так же, как русский театр колонизировал Шекспира».
Факт № 30. Чехов мало известен на Западе как автор юмористических рассказов
«В плеяде великих европейских драматургов... имя Чехова сияет как звезда первой величины», - писал в начале XX века Джордж Бернард Шоу.
На Западе Чехова скорее не читают, а «смотрят»: писатель мало известен как автор юмористических рассказов, но праву считается драматургом первой величины наряду с Шекспиром, Шоу, Ибсеном, Метерлинком и Уйальдом.
По мнению переводчика Харви Питчера, на то есть две причины - нежелание многих издателей разрушать сложившийся на Западе образ Чехова как сугубо "серьезного" писателя и неадекватность существующих переводов.
«Чехов юмористических рассказов был недостаточно "литературен", он не был похож на того писателя, чья проза повлияла на творчество Вирджинии Вулф и Кэтрин Мэнсфилд и чьи пьесы изменили ход развития современной драмы», - считает Питчер.
Факт № 29. Толстой «терпеть не мог» чеховские пьесы
Пьесы Чехова казалась странными многим его современникам. Да он и сам не отрицал их необычность: «Я напишу что-нибудь странное», - писал он Суворину, принимаясь за «Чайку».
Вот как впоследствии отозвался об этой пьесе Толстой: «Чайка» Чехова вздор, ничего не стоящий... "Чайка" очень плоха... Лучшее в ней - монолог писателя, это автобиографические черты, но в драме они ни к селу, ни к городу».
«Нелюбовь» Толстого к пьесам Чехова вообще – притча во языцех. Толстой считал Чехова «несравненным художником», даже назвал «Пушкиным в прозе», признавал, что тот создал «новые формы писания». Но даже понимая, что Чехов – это совершенно другое, нежели Тургенев, Достоевский или он сам, не мог принять его драматического искусства.
Чехов писал Бунину: «Знаете, я недавно у Толстого в Гаспре был. Он ещё в постели лежал, но много говорил обо всём и обо мне, между прочим. Наконец я встаю, прощаюсь. Он задерживает мою руку, говорит: "Поцелуйте меня", и, поцеловав, вдруг быстро суется к моему уху и этакой энергичной старческой скороговоркой: "А всё-таки пьес ваших я терпеть не могу. Шекспир скверно писал, а вы ещё хуже!».
Факт № 28. Чехов посадил у себя в Мелихове сто сиреневых кустов
После покупки мелиховской усадьбы Чехов писал о своем имении так: «Фруктовый сад. Парк. Большие деревья, длинные липовые аллеи… Мы ведь ни черта не смыслим. Я, как Расплюев, в сельском хозяйстве знаю только, что земля чёрная, – и больше ничего».
Но прошло совсем немного времени, и заброшенная усадьба стала оживать. Обустройством сада занялась вся семья: Мария Павловна, сестра Чехова, выращивала на грядках огорода, названного «уголком Франции», экзотические сорта овощей - артишоки, спаржу, капусту, томаты, перец, баклажаны, дыни и арбузы. Отец Чехова, Павел Егорович, прокладывал дорожки и ухаживал за деревьями.
Сам Чехов все свободное время проводил в саду: в первый же год мелиховской жизни он успел посадить 60 вишен, 80 яблонь и 100 кустов сирени. Сирень и сегодня – «визитная карточка» имения.
По воспоминаниям современников, Чехов посвящал своему саду очень много времени – заказывал семена и саженцы, осматривал деревья, подрезал их, сажал новые. С легкой руки Чехова в Мелихове появились берлинские тополи, березы, ели, жасмин, яблони. «Любимицами» Чехова были розы.
«Вся эта созидательная жизнь брату очень нравилась. Сажать, строить, создавать, выращивать – это была стихия Антона Павловича», – вспоминала Мария Павловна Чехова, а сам писатель полушутливо говорил: «Мне кажется, что я, если бы не литература, мог бы быть садовником». На рабочем столе Чехова в кабинете мелиховского дома и теперь лежит книга по садоводству.
Факт № 27. Чехов отказался от звания академика
В 1900-м году Чехов был выбран в почетные академики Петербургской академии наук, но уже через два года покинул ее из-за скандала, разгоревшегося вокруг Максима Горького. Дело в том, что в феврале 1902-го Академия сначала присвоила Горькому звание академика по разряду изящной словесности, а в марте признала «выборы в почетные академики Алексея Максимовича Пешкова (псевдоним - М. Горький), привлеченного к дознанию в порядке статьи 1035 Устава Уголовного Судопроизводства» недействительными из-за политической неблагонадежности.
Этот отказ вызвал большой общественный резонанс, а академики Чехов и Короленко публично заявили, что в знак несогласия с этим решение отказываются от своих званий.
Факт № 26. Художник Серов считал, что во внешности Чехова было что-то неуловимое
В отличие от портрета кисти Иосифа Браза, акварельный набросок, сделанный живописцем Серовым, Чехов очень ценил. А вот сам художник остался им недоволен, сказав, что Чехов «неуловим».
Эта «неуловимость» Чехова как бы читается в наброске: на нем писатель мало похож на изображения на других портретах и даже фотографий, но, по мнению критиков, Серову удалось тонко и точно изобразить внутренний мир Чехова.
Серов писал своей портрет в несколько сеансов, между которыми была разница в год – первый раз, в 1900-м году, когда они только познакомились, потом в 1901-м в Москве. Работе мешала то болезнь Чехова («Многоуважаемый Валентин Александрович, все эти дни мне очень нездоровится, голова болит очень, и поэтому до сих пор я не был у Вас!», - писал Чехов), то занятость самого Серова, так что, понимая, что большого портрета у него не получится, Серов ограничился наброском.
Этот неоконченный портрет хранится в Доме-музее А.П. Чехова в Москве.
Факт № 25. Первая постановка чеховской «Чайки» провалилась
Первая постановка знаменитой чеховской «Чайки» состоялась 17 октября 1896 года в Александрийском театре Петербурга. Это был полный провал: актеры играли так скверно, публика была так равнодушна и рассержена, что сам Чехов, присутствовавший в театре, покинул его незадолго до конца, а на следующий день и вовсе уехал из Петербурга. (По иронии судьбы, именно на этой сцене когда-то провалился и гоголевский «Ревизор», и Гоголь тогда так же, спешно и без всякого предупреждения, покинул город).
Единственной, кто выделялся на общем унылом фоне, была Вера Комиссаржевская в роли Нины Заречной, но и она не спасла ситуации. Позже актриса вспоминала: «Ни одна, кажется, пьеса так мучительно плохо не исполнялась на сцене Александринского театра и никогда не случалось нам слышать не только шиканья, но именно такого дружного шиканья на попытки аплодисментов и криков "всех" или "автора". Исполнители погрузились во тьму провала». Второй раз, по ее воспоминаниям, спектакль принимали уже лучше.
«Бедная "Чайка" обломала крылья», - так отозвалась позже об этой премьере Книппер-Чехова Она исполнила Аркадину на сцене другого театра – МХАТа. Здесь премьера «Чайки», поставленной Станиславским и Немировичем-Данченко, проходила 17 декабря 1898 года. Для труппы пьеса стала настоящим испытанием.
«Как мы играли - не помню. Первый акт кончился при гробовом молчании зрительного зала. Одна из артисток упала в обморок, я сам едва держался на ногах от отчаяния. Но вдруг, после долгой паузы, в публике поднялся рев, треск, бешеные аплодисменты. Занавес пошел, раздвинулся, опять задвинулся, а мы стояли как обалделые. Потом снова рев... и снова занавес... Мы все стояли неподвижно, не соображая, что нам надо раскланиваться. Наконец, мы почувствовали успех и, неимоверно взволнованные, стали обнимать друг друга, как обнимаются в пасхальную ночь... Успех рос с каждым актом и окончился триумфом. Чехову была послана подробная телеграмма», - вспоминал Станиславский.
Так «Чайка» вернулась на сцену, чтобы остаться там навсегда.
Факт № 24. Свой знаменитый флигель в Мелихове Чехов шутливо называл «духовкой»
Первоначально небольшой флигель в Мелихове, построенный Чеховым в 1897-м году, предназначался для бесконечных гостей усадьбы, но со временем он превратился в рабочий кабинет писателя. «Флигель вышел у меня мал, но изумителен. Плотники взяли за работу 125 рублей, а устроили игрушку, за которую на выставке мне дали бы 500 рублей», - писал Антон Павлович.
Здесь Чехов написал свою знаменитую «Чайку» и рассказы "Крыжовник", "Человек в футляре", "О любви". Здесь же он переживал провал своей пьесы.
«То был маленький домик, - вспоминал Михаил Павлович Чехов, - в две комнаты, в одной из которых с трудом вмещалась кровать, а в другой письменный стол... Флигелек был расположен среди ягодных кустарников, и чтобы попасть в него, нужно было пройти яблочный сад. Весной, когда цвели вишни и яблони, в этом флигельке было приятно пожить, а зимой его так заносило снегом, что к нему с трудом прокладывались траншеи в рост человека».
Сам Чехов шутливо называл флигель «духовкой» из-за того, что в ней было жарко и зимой, и летом.
Факт №23. Антон очень рано стал главным кормильцем семьи
Антон очень рано стал главным кормильцем семьи: в 1876-м году лавка Павла Егоровича разорилась, и Чеховы, спасаясь от кредиторов, переехали в Москву. Антон, которому нужно было окончить гимназию, оставался в Таганроге до 1879-го. В письмах мать часто жаловалась ему, что денег совсем нет, одеться не во что, просила продать все, что осталось еще в Таганроге, и просила сына приехать поскорее.
С приездом Антона жизнь семьи сразу повернулась к лучшему: Чехов привез стипендию за четыре месяца и двух пансионеров на попечение матери, Евгении Яковлевны, а после стал зарабатывать литературным трудом, учась при этом на медицинском факультете Московского университета.
После к литературному заработку прибавились деньги за врачебную практику.
Факт № 22. Чехов был свидетелем открытия памятника Пушкину в Москве в 1880 году
В Москве Чехов стал свидетелем открытия 6 июня 1880 года памятника Пушкину. Памятник тогда стоял на Тверском бульваре, почти точно напротив того места, где он находится теперь.
Вероятно, Чехов ходил смотреть на открытие памятника вместе с братом Николаем. Николай Чехов делал зарисовки, сохранившиеся в его альбоме эскизов - наброски памятника, разработка композиции рисунка.
7 и 8 июня 1880 года в зале Благородного собрания (теперь Колонный зал) в память о Пушкине произнесли речи Тургенев и Достоевский. На этих вечерах присутствовал и, тогда еще никому не известный, Антон Чехов.
Факт №21. Переписка Чехова никогда не издавалась в России «без купюр»
В письмах Чехов был откровенен и относился к переписке, как относятся к летописанию, ничего не исправляя и не вычеркивая. Он писал о себе: «я никогда не прячусь», «я никогда не лгу».
Но после смерти Чехова его корреспонденция подверглась жесткой «корректуре». Например, сестра Чехова, Мария Павловна, которая в 1919 году собрала архив из двух тысяч писем писателя, выбросила из них все, что, по ее мнению, могло бросить тень на честь семьи. В десятках писем она фиолетовыми чернилами закрасила все «нелицеприятные», по ее мнению, выражения.
Затем пришло время редакторских и цензурных правок. Например, из писем выбрасывались слова, бывшие во времена Чехова общеупотребительными, а впоследствии перешедшие в разряд бранной лексики.
В 1970-ые КПСС подвергло цензуре письма «фривольного» характера (а об отношениях с женщинами Чехов порой писал очень откровенно), Политбюро даже выпустило постановление «Против опошления и дискредитации Чехова».
История публикации писем Чехова >>
Факт № 20. Чехов исходил Москву вдоль и поперек
Семья Чеховых перебралась в Москву в начале 80-х годов XIX века. Чехов обживался в Москве постепенно, и первый год еще чувствовал себя больше таганрожцем, чем москвичом. Но потом Москва стала для Чехова родным городом. «Кто привыкнет к ней, тот не уедет из нее, - писал Чехов в 1881 году. – Я навсегда москвич».
В 1883 году Чехов стал корреспондентом «Осколков» в Москве, но не вездесущим репортером, каким был его знакомый, не однажды выручавший его В.А. Гиляровский. В поисках материала для «Осколков московской жизни» он все же исходил Москву вдоль и поперек, бывая там, куда простые горожане без особой причины не заходили. Чехов бывал в полицейских участках, судах, домах призрения, в пекарнях и трактирах.
В доме на Садово-Кудринской, где жила семья Чеховых, теперь располагается мемориальный музей писателя. «Чеховских мест» в Москве немало, но многие из них не сохранились в своем первоначальном виде, а некоторые просто исчезли, например, оптический магазин, где Чехов заказывал свои пенсне, снесен.
Факт № 19. Чехов был хозяином двух такс - Брома Исаевича и Хины Марковны
Постоянными обитателями Мелихово были две таксы, которых Чехову подарил его друг, писатель и редактор Николай Лейкин. Имена собаки получили по названию двух самых известных лекарств того времени, к которым присовокупились отчества: черненький Бром Исаевич и рыжая Хина Марковна.
«Они бегали по всем комнатам, ласкались, лаяли на прислугу. Их покормили, и после этого они стали чувствовать себя совсем как дома. Ночью они выгребли из цветочных ящиков землю с посевными семенами и разнесли из передней калоши по всем комнатам, а утром, когда я прогуливал их по саду, привели в ужас наших собак-дворян, которые отродясь еще не видели таких уродов. Самка симпатичнее кобеля. У обоих глаза добрые и признательные», - писал Чехов Лейкину.
Таксы стали настоящими любимицами писателя: он разговаривал с ними, передавал им приветы, когда отсутствовал дома, брал с собой на рыбалку.
"Каждый вечер Хина подходила к Антону Павловичу, — клала ему на колени передние лапки и жалостливо и преданно смотрела ему в глаза. Он изменял выражение лица и разбитым, старческим голосом говорил: — "Хина Марковна!.. Страдалица!.. Вам ба лечь в больницу!.. Вам ба там ба полегчало ба–б". Целые полчаса он проводил с этой собакой в разговорах, от которых все домашние помирали со смеху. Затем наступала очередь Брома. Он так же ставил передние лапки Антон Павловичу на коленку, и опять начиналась потеха", - вспоминал брат Чехова Михаил.
Факт № 18. Чехов коллекционировал марки
"Марки не бросай, а оставляй для меня", - писал Чехов своей сестре Марии Павловне. За свою жизнь Чехов собрал приличную коллекцию почтовых марок: этому способствовала и обширная переписка, которую вел писатель, и его любовь к путешествиям.
Чехов покупал марки во всех городах, где бывал, и отклеивал марки с писем – собственных и тех, что приходили ему от друзей и знакомых. «Милый Иван Алексеевич, простите, голубчик, нечаянно распечатал письмо на Ваше имя, полагая, что оно адресовано мне. Простите! Не моя вина. Я виноват только в том, что отклеил марки», - писал Чехов Бунину.
В коллекции писателя были марки из Западной Европы, США, Канады, Латинской Америки, отдельных регионов Востока, Юговосточной Азии и Российской империи.
Кстати, на станции Лопасня, недалеко от мелиховского имения Чехова, силами Антона Павловича была открыта почтовое отделение. Как вспоминала Мария Павловна, Чехов, чтобы поддержать его обороты, покупал марки только там.
Факт № 17. Чехов сохранил почти все адресованные ему письма
Как-то Чехов обмолвился, что не любит писать писем, однако в 30-томном академическом собрании сочинений насчитывается около 4 тысяч писем - 12 томов. Предположительно, еще около 2 тысяч писем до нас не дошли.
Сегодня чеховская корреспонденция – неисчерпаемый источник для литературоведов. Чехов писал много, делился с родными и друзьями впечатлениями из путешествий, вел деловую переписку с издателями, переписывался со многими своими великими современниками. Так, со своей женой, актрисой Ольгой Книппер, они написали друг другу по 400 писем.
Писем, полученных Чеховым, осталось еще больше: по-видимому, он сохранил почти все, что было адресовано ему за всю жизнь. В течение почти 25 лет почта приходила к нему каждый день.
Факт № 16. Гостеприимство Чехова «не знало границ»
Многие современники Чехова вспоминали о необыкновенном гостеприимстве Чехова и том внимании, с которым писатель относился к каждому, кто приезжал погостить в его доме. Чуковский писал: «Он был гостеприимен, как магнат».
В Мелихове, где писатель прожил семь лет со своей семьей, поток гостей не иссякал никогда: приезжали и знакомые, и незнакомые, и по приглашению самого Чехова, и просто так – посмотреть на знаменитого писателя.
Об одном из таких незваных гостей, публицисте Меньшикове, вспоминал брат Чехова: «…и вдруг к нам приехал в полном смысле человек в футляре: штатский, в больших калошах, в теплом ватном пальто с приподнятым воротником и с громадным дождевым зонтиком, несмотря на сухую летнюю погоду. В Мелихове вздохнули с облегчением, когда он уехал».
В Мелихове любили бывать и многочисленные родственники Чеховых, и люди творческие – Левитан, Гиляровский, Браз, Немирович-Данченко, Щеглов, Потапенко, приезжала сюда и будущая жена писателя Ольга Книппер. «Моя усадьба стоит как раз на Каширском тракте, и всякий проезжий интеллигент считает должным и нужным заехать ко мне погреться, а иногда даже и ночевать остаться», - писал Чехов Суворину 8 декабря 1893 года.
По воспоминаниям одного из современников, в Мелихове Чехов «принимал у себя в таком беспримерном количестве, словно у него был не дом, а гостиница». «Спали на диванах, и по нескольку человек во всех комнатах, - писал о многочисленных гостях брат писателя Михаил, - ночевали даже в сенях».
Факт № 15. Благодаря Чехову в его родном Таганроге появился памятник основателю города – Петру I
Идея создания памятника Петру I в Таганроге, родном городе Чехова, принадлежит городскому голове А. Н. Алфераки. Высочайшее разрешение на это было дано в 1893 году.
Спустя пять лет Чехов, по состоянию здоровья живший в Париже, познакомился там с известным скульптором М. М. Антокольским и уговорил его создать для Таганрога памятник основателю города, а также организовал бронзовую отливку статуи и ее доставку через Марсельский порт к себе на родину.
А. П. Чехов писал П. Ф. Иорданову, городскому голове: "Это памятник, лучше которого не дал бы Таганрогу даже всесветный конкурс, и о лучшем даже мечтать нельзя. Около моря это будет и живописно, и величественно, и торжественно, не говоря уже о том, что статуя изображает настоящего царя".
Факт № 14. Чехов совершил «переворот в литературе»
Чеховская проза удивляла современников своей краткостью и простотой. Его краткость противостояла тому, что более всего ценили и чем дорожили в те времена – пространному многотомному роману, который читался «целыми зимами напролет». Краткость Чехова смущала многих. Сетовала даже Ольга Книппер, и Чехов объяснял ей: «Это у меня, Дуся, почерк мелкий…».
Писатель Дмитрий Григорович называл рассказы Чехова «переворотом в литературе». Григорович был восхищен творчеством Чехова, о чем писал ему в 1886 году: не сомневаются, что у Вас настоящий талант, талант, выдвигающий Вас далеко из круга литераторов нового поколенья». Письмо Григоровича заставила Чехова поверить в себя.
После смерти Чехова Толстой сказал о его творчестве «Он создал новые, совершенно новые, по-моему, для всего мира формы письма, подобных которым я не встречал нигде…»
Факт №13. У Чехова было около 50-ти псевдонимов
При публикации в журналах свои рассказов и «юморесок» Чехов «действовал» под псевдонимами. Скрывая настоящее имя автора, они еще и развлекали читателя, придавали произведениям больший комический эффект. Фантазия Чехова не знала границ: Шиллер Шекспирович Гете, Шампанский, Дяденька - какими только «кличками», как называл их Чехов, ни подписывал он свои произведения.
Всего у Чехова было около 50 псевдонимов, самым же известным из них, без сомнения, является «Антоша Чехонте». Этим псевдонимом Чехов подписал не только множество юмористичесикх рассказов, но и два своих первых сборника - «Сказки Мельпомены» (1884) и «Пестрые рассказы» (1886).
Псевдонимы Чехова. Справка >>
Первые произведения Чехова, подписанные настоящим именем, появились в газете «Новое время» - на этом настоял редактор А.С. Суворин. Таким образом, «серьезные произведения» Чехова стали публиковаться под настоящим именем, а юмористические вещи – по-прежнему псевдонимами.
Факт №12. Во время путешествия по Европе Чехов совершил восхождение на Везувий
После путешествия на Сахалин Чехов не долго пробыл в Москве: жизнь на одном месте показалась ему скучной. Посетив сначала Петербург, он отправился в путешествие по Западной Европе. Чехов побывал в Вене, Больнье, Венеции, Флоренции, Риме, Неаполе, Монте-Карло и Париже. О своих впечатлениях Чехов писал сестре.
«Осмотрев Помпею, завтракал в ресторане, потом решил отправиться на Везувий. Такому решению сильно способствовало выпитое мною отличное красное вино. До подошвы Везувия пришлось ехать верхом. Сегодня по этому случаю у меня в некоторых частях моего бренного тела такое чувство, как будто я был в третьем отделении и меня там выпороли. Что за мученье взбираться на Везувий! Пепел, горы лавы, застывшие волны расплавленных минералов, кочки и всякая пакость. Делаешь шаг вперед и — полшага назад, подошвам больно, груди тяжело... Идешь, идешь, идешь, а до вершины всё еще далеко. Думаешь: не вернуться ли? Но вернуться совестно, на смех поднимут. Восшествие началось в 2½ часа и кончилось в 6… Очень страшно и притом хочется прыгнуть вниз, в самое жерло. Я теперь верю в ад. Лава имеет до такой степени высокую температуру, что в ней плавится медная монета. Спускаться так же скверно, как и подниматься. По колена грузнешь в пепле. Я страшно устал».
Факт №11. От первого неизданного сборника Чехова осталось два экземпляра
Первый сборник "Сказки Мельпомены" под именем А. Чехонте был напечатан в 1884 г.
"Книжку я напечатал в кредит, - писал Чехов Н. А. Лейкину (издателю журнала "Осколки"), - с уплатою в продолжение четырех месяцев со дня выхода".
Но первую попытку издать свои сочинения Чехов предпринял за два года до этого, в середине 1882 года. В тот сборник вошли рассказы: "Жены артистов", "Папаша", "Петров день", "За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь", "Исповедь, или Оля, Женя, Зоя", "Грешник из Толедо", "Темпераменты", "Летающие острова", "Перед свадьбой", "Письмо к ученому соседу", "В вагоне", "Тысяча одна страсть, или Страшная ночь". В свет эта книга не вышла. Сохранились всего два неполных его экземпляра - без обложек, титульных листов, последних страниц и оглавления. Один из них хранится в доме-музее Чехова в Москве.
В цензурный комитет было, как минимум, дважды подано прошение о разрешении на печать этого сборника. В первый раз название книги звучало как: "Шелопаи и благодушные". Альманах Антоши Чехонте с рисунками". И в первый раз цензурный комитет отказал Чехову. Второй раз прошение было подано на издание сборника уже под названием "Шалость". И во второй раз цензурный комитет разрешил печать сборника. Но затем книга Чехова попала к главе московской цензуры, и дальнейшая ее судьба не известна.
Факт №10. Всю жизнь Чехов много занимался благотворительностью
«Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные», - писал Чехов в рассказе «Крыжовник». Сам писатель помнил об этом всегда, и в своей благотворительной деятельности одной медициной не ограничивался. Он занимался и сбором средств для нуждающихся, и строительством школ, и общественной деятельностью.
Благотворительная деятельность Чехова. Справка >>
Например, когда в 1891-92 годах из-за неурожая и засухи в Нижегородской и Воронежской губерниях разразился сильнейший голод, Чехов организовал сбор пожертвований для голодающих и сам выезжал на места бедствия. А в Мелихове, глухой деревне, где писатель купил себе имение, он организовал настоящий врачебный пункт, ежедневно с 5 до 9 часов утра принимая больных и снабжая их лекарствами. Кроме того, Чехов сам навещал тех, кто нуждался в его помощи, проделывая порой путь в десятки верст.
В 1892 году во время эпидемии холеры, угрожавшей средней полосе России, Чехов работал санитарным врачом от земства – объезжал вверенные ему 25 деревень, четыре фабрики и монастырь, проверял состояние изб, строил холерные бараки, собирал средства для борьбы с болезнью, обходя состоятельных людей.
Там же, в Мелихове, на средства Чехова были построены три школы для крестьянских детей, колокольня и пожарный сарай. А в родном Таганроге по инициативе писателя была организована общественная библиотека, куда Чехов пожертвовал более 2-х тысяч томов собственных книг, среди которых было немало уникальных изданий с автографами музейной ценности.
В Ялте, уже будучи тяжело больным, Чехов не прекращал помогать людям. Он участвовал в создании санатория для малоимущих и его работа в Попечительстве о приезжих больных в Ялте.
Факт №9. Расстаться с медициной «доктор Чехов» так и не смог
Долгое время именно в медицине Чехов видел и основной источник дохода, и жизненное призвание, а на рассказы, шутки и фельетоны смотрел как на способ подзаработать. Широко известна фраза Чехова: «Медицина — моя законная жена, а литература — любовница». Сначала – учеба на медицинском факультете Московского университета (где среди его преподавателей был Николай Склифосовский), потом – работа врачом в Воскресенске и Звенигороде. Но со временем «расстановка сил» изменилась – и доктор превратился в литератора.
Докторская табличка исчезла с двери Чехова в январе 1886 года. Причиной тому стала не только литературная нагрузка, но и тяжелый случай из врачебной практики: две его пациентки, мать и сестра художника Янова, умерли от тифа. После поездки по Сахалину в 1890 году Чехов писал: «Брошу даже медицину… отдал уже ей дань в виде книги о Сахалине».
Но в действительности, Чехов продолжал быть врачом всю свою жизнь. В письмах к брату подписывал себя шутливо - «брат и сестра Антоний и Медицина», продолжал участвовать в медицинских съездах и знакомиться с открытиями в этой сфере. Лечил и больных в своем подмосковном Мелихове, помогал больным в Ялте.
Даже перед смертью, весной 1904 года, писал из Ялты знакомому: «Если буду здоров, то в июле или августе поеду на Дальний Восток не корреспондентом, а врачом».
Факт №8. У Чеховых было свое предание о происхождении фамилии
Первый биограф Чехова А. Измайлов писал, что сведений о происхождении фамилии «Чехов» не сохранилось. Но в семье Чеховых существовало свое предание. Дядя писателя, Митрофан Егорович, рассказывал историю о том, что их предок был чех, «родом из Богемии, бежавший вследствие религиозных притеснений в Россию». При этом дядя-романтик прибавлял: «Наверное, это был какой-нибудь особо знатный человек, потому что простому крестьянину бежать из своей родины незачем и даже почти совсем невозможно».
Согласно этимологическому словарю русская фамилия Чехов происходит от нецерковного имени Чох или Чех, довольно распространенного в старину. Чох - то же, что чихание. В старину так называли ребенка, чтобы уберечь от чихания и связанных с ним болезней.
Факт №7. Свой самый известный портрет Чехов считал крайне неудачным
«...Портрет мне не кажется интересным. Что-то есть в нем не мое, и нет чего-то моего», - так Чехов отзывался о портрете работы Иосифа Браза. Этот портрет стал хрестоматийным изображением Чехова, именно по нему многие судили и судят о внешности Чехова. Браз писал Чехова по заказу известного коллекционера Павла Михайловича Третьякова в 1897 году. На портрете Чехов, живший тогда в Мелихове, изображен сидящим в глубоком кресле с бархатной спинкой, в его тонкой, худощавой фигуре угадываются признаки надвигающейся болезни.
Работа над портретом велась около двух лет – первый его вариант был забракован Третьяковым, второй – ужасно не нравился самому Чехову. «Ведь это плохой, это ужасный портрет», «Мне противен бразовский портрет», «Если я стал пессимистом и пишу мрачные рассказы, то виноват в этом портрет мой», - так отзывался Чехов о работе Браза.
Но, как бы то ни было, картина стала единственным прижизненным портретом писателя (остальные, в том числе и портрет, написанный братом Чехова Николаем, не были завершены) и заняла «почетное» место во всех школьных учебниках и книгах.
Факт №6. Во время поездки по Сахалину Чехов встречался с Сонькой «Золотой ручкой»
Важным итогом поездки Чехова по Сахалину стала перепись населения острова, большую часть которого составляли ссыльнокаторжные и их семьи. Чехов проехал от северной оконечности острова до южной, побывав практически во всех поселках. «На Сахалине нет ни одного каторжного или поселенца, который не разговаривал бы со мной», - писал Чехов.
В числе каторжан, живущих на Сахалине, находилась и Софья Блювштейн - Сонька – Золотая Ручка. Легендарная воровка, легко перевоплощавшаяся в аристократок, говорившая на нескольких языках и продумывавшая свои преступления так тщательно, что полиция долгое время не могла найти на нее управы, была отправлена в ссылку за несколько краж ювелирных изделий на большую сумму. На острове Сонька предприняла три попытки бегства, все неудачные, была закована в кандалы и, в конце концов, сломалась. Чехов, встретившийся с ней в 1890 году, описывал легендарную мошенницу так: «Это маленькая, худенькая, уже седеющая женщина с помятым, старушечьим лицом. На руках у нее кандалы; на нарах одна только шубейка из серой овчины, которая служит ей и теплою одеждой и постелью. Она ходит по своей камере из угла в угол, и кажется, что она всё время нюхает воздух, как мышь в мышеловке, и выражение лица у нее мышиное». В то время Соньке было всего 45 лет.
Факт №5. Чехов «открыл» для России остров Сахалин
В 1890 году Чехов совершил тяжелейшую поездку по Сахалину - «каторжному острову», месту ссылки заключенных. "Сенсационная новость, - писала газета "Новости дня" 26 января 1890 года. - А.П. Чехов предпринимает путешествие по Сибири с целью изучения быта каторжников... Это первый из русских писателей, который едет в Сибирь и обратно".
К поездке Чехов долго готовился: изучал историю российской тюрьмы и колонизации острова, а также труды по истории, этнографии, географии и записки путешественников.
В то время Сахалин был малоизученным, «никому не интересным» местом, не существовало даже данных о численности населения острова. В течение трех месяцев, что длилась поездка Чехова, писатель проделал огромный труд, в том числе провел перепись населения острова, изучал быт и условия жизни каторжан. Сахалинский врач Н.С.Лобас отмечал: «С легкой руки Чехова Сахалин стали посещать как русские, так и иностранные исследователи».
Итогом поездки Чехова стал выход в свет книг «Из Сибири» и «Остров Сахалин (Из путевых заметок)», в которой Чехов описал и невыносимую жизнь каторжников, и произвол чиновничества. «Сахалин – это место невыносимых страданий...– писал он.– ...Мы сгноили в тюрьмах миллионы людей, сгноили зря, без рассуждения, варварски; мы гоняли людей по холоду в кандалах десятки тысяч верст... размножали преступников и все это сваливали на тюремных красноносых смотрителей… Виноваты не смотрители, а все мы».
Факт №4. В честь Чехова назван кратер на Меркурии
Кратер, названный в честь писателя Чехова, - один из многих в «плеяде» кратеров планеты, носящих имена российских деятелей культуры и науки. Среди них – Державин, Достоевский, Лермонтов, Мусоргский, Пушкин, Репин, Андрей Рублев, Стравинский, Толстой, Чайковский.
Факт №3. Вопреки сложившемуся стереотипу Чехов был высоким
В представлении многих Чехов – это невысокий хрупкий человек, с негромким хрипловатым от болезни голосом. На самом же деле Чехов был высоким, настоящим «русским богатырем». В отпускном билете, выданном в 1879 году Таганрогской мещанской управой, обозначен рост Чехова: 2 аршина 9 вершков (выше 180 сантиметров).
О том, как прочно в нас засел стереотип о «невысоком хрупком Чехове» говорит, например, такая история. Актер Юрий Яковлев (рост которого 187 сантиметров), игравший Чехова, однажды имел возможность примерить подлинный чеховский пиджак и был очень удивлен тем, что тот ему "как раз".
Факт №2. Дед Чехова был крепостным
Семья Чехова была родом из Воронежской губернии. Об этом есть записи в ревизской сказке - статистическом документе того времени, куда после переписи заносились имена и фамилии крестьян. На протяжении XVII столетия предки Чехова жили в селе Ольховатка, Острогожского уезда, Воронежской губернии. Дед Чехова, Егор Михайлович, был из крепостных, но впоследствии смог выкупить себя и свою семью на волю. Дед Чехова был, по-видимому, первым грамотным человеком в семье, что и помогло ему получить вольную и вывести в люди своих сыновей. Сам Чехов никогда не забывал о своем происхождении. «Во мне течет мужицкая кровь», - писал Чехов книгоиздателю А. С. Суворину в марте 1894 года.
Факт №1. "В детстве у меня не было детства", - говорил Чехов.
"Деспотизм и ложь исковеркали наше детство до такой степени, что тошно и страшно вспоминать", - писал Чехов своему брату в 1889 году. Детство Чехова, отец которого, Павел Егорович, держал торговую лавку, было подчинено поистине каторжному режиму. Жизнь юного Антона и его братьев проходила между работой в лавке, открытой с 5 утра до 11 вечера, гимназией и бесконечными репетициями в церковном хоре, организованном Павлом Егоровичем. Кроме того, все дети учились ремеслу, Антоша - портняжному. Тяжелый нрав отца, распространявшийся не только на детей, но и на жену, Евгению Яковлевну, смягчился только тогда, когда Антон стал главным кормильцем в семье.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников и нижеуказанного списка литературы:
1) Громов М. П. Книга о Чехове. М.: Современник, 1989.
2) А. П. Чехов. Собрание сочинений в 12 томах/ Под ред. В.В. Ермилова, К.Д. Муратовой, З.С. Паперного, А.И. Ревякина. М.: Художественная литература, 1960.
3) Библиография сочинений А. П. Чехова/ Сост. И. Ф. Масанов. М.: Университетская типография, 1906.
4) Pitcher, Harvey. Chekhov. The Comic Stories. London: Andre Deutsch Limited, 1998.
5) Чудаков А.П. Антон Павлович Чехов: Книга для учащихся. М.: Просвещение, 1987.
6) И. П. Видуэцкая. А. П. Чехов и его издатель А. Ф. Маркс. М.: изд-во «Наука», 1977.
7) Паперный З.С. Записные книжки Чехова. М.: Советский писатель, 1976.
8) Чуковский К.И. Чехов. М.: ДетГИЗ, 1958.
РИА Новости
