Народный артист России Виктор Сухоруков представил в Петербурге программу «Счастливые дни». В основе программы – воспоминания, размышления о дружбе и предательстве, о горе и радости, о надеждах и разочарованиях, о любви и преданности.
- Что такое счастливый день для Виктора Сухорукова? И много ли счастливых дней было в вашей жизни?
- У меня много накопилось счастливых деньков. Так много, что я стал к ним привыкать. А потом я вдруг понял, что счастливый день сам по себе не приходит и не возникает, и не существует. Счастливый день сочиняем мы сами. Каждый для себя. Напрашивается строчка из песни «У природы нет плохой погоды. Каждая погода благодать…» А теперь поменяйте погоду на человека. Вот и все. Почему-то мы все жалуемся на погоду, хвалим ее, обсуждаем, ругаем, но мы не властны над ней.
- Почему для своей программы вы выбрали кинотеатр «Аврора»?
- Кинотеатр «Аврора» – мой крестный дом в Петербурге. Здесь меня открыли однажды во время премьеры фильма, полюбили, приняли и принимают до сих пор. Здесь уникальный коллектив! Я дорожу людьми, которые здесь работают, люблю их, как и они меня. Когда я задумал этот вечер, не люблю слово проект – попахивает цементом, я сразу позвонил в «Аврору» и предложил сыграть его здесь, и руководство отозвалось. И вот я здесь!
- Как родилась идея этой программы?
- Это авторское представление. Это творческий вечер, но без вопросов и ответов, это моноспектакль, но без вымысла. Все, что будет на сцене – это все мое, все правда. Здесь нет сценария, только пункты, по которым я иду. Все сочинено мною, и там сюжеты из моей жизни, которые я не рассказываю, а разыгрываю. Когда я это понял, я испытал от этой мысли катарсис.
Идея родилась несколько лет назад, когда я оказался на фестивале «Святой Владимир». После моего творческого вечера меня повезли в дом-музей на дачу Юлиана Семенова. Таких домов много, но именно там я обратил внимание на стену с фотографиями, на их разногабаритность. А кого там только не было! И космонавты, и политические деятели, и звезды кино. Все они были подписаны. И читая эти автографы, мне вдруг захотелось заглянуть за рамочку, туда, понять, что стоит за этими фотографиями. А по дороге домой я подумал: «А ведь у меня тоже есть очень любопытные фотографии и очень сильные автографы! А дай-ка, я покопаюсь!» Ведь давно живу, много накопилось, ничего не выбрасываю. И я набрал определенную программу из этих фотографий, из этих автографов, из этих людей, которые были в моей жизни. Там будет и Юрий Мамин, и Виталий Мельников, и Сережа Астахов, и Леша Балабанов и т.д. Я сейчас говорю только о своих питерских богах, которые отразились на мне родимыми пятнами. Когда я все это собрал, фантазия включилась и я понял, что людям это будет интересно. А для меня публика - царь и бог в моей профессии. Она - мой суд. Я никогда с ней не заигрывал, не заискивал, но я всегда был с ней в контакте. И мой внутренний голос подсказал: «Витя, это интересно публике!» Даже если ребенка поставить на стульчик и сказать: «Танечка, спой!» Это будет уже не ребенок, а лицедей, актер. Если ты вышел на сцену, возвысился над людьми, надо все сделать, чтобы схватить их внимание, втянуть в себя их глаза, их души, быть нужным и полезным, а главное – интересным и зрелищным. Началась работа над этой постановкой, мои фотографии и автографы начали оживать.
- Как родилось название программы - «Счастливые дни»?
- Оно пришло не сразу. Были варианты «Автографы», «Играя про себя», «Из архива». И вдруг, уже играя этот вечер, я осознал, что у меня буквально пульсирует название «Счастливые дни». Мне потом уже сказали, что дебютный фильм Леши Балабанова так назывался. Все, что я рассказываю со сцены, хорошее и плохое, радостное и грустное – это все мои дни, которые меня сформировали, сцементировали, сочинили и отдали людям. И вот я сегодняшний такой. Собрал эти автографы, фотографии, и понял вдруг – какое это счастье. Ведь даже горе, потеря, слезы – все это счастье. Если ты трудные дни превращаешь в урок, науку, это ведь тоже подарок, накопление, а значит, счастье. Все истории, которые я разыгрываю, хотя слово игра подразумевает притворство, они все исповедальны.
- До Петербурга вы уже выступали с этим вечером?
- Я сыграл его 5 раз в Москве и два представления было в Ульяновске в рамках фестиваля Валентины Леонтьевой и в Нижнем Новгороде на фестивале, посвященном Леше Балабанову. Я сразу понял, что это нужно людям. Там нет ничего отвратного, нет злобы и ненависти, нет крови и боли. Только мои личные воспоминания, материализованные моим поведением. Я эти воспоминания выбрасываю публике, иллюстрируя, рисуя, чертя графично, и оказывается это людям очень интересно. Я сам не дружу с интернетом, с новыми технологиями, считаю, что это все мертвое, но мне рассказывают, какие отзывы пишут. И они подбодрили меня, я понял, что я на верном пути, я понял, что сочинил интересную и полезную историю, которая нужна людям. У этого вечера уже есть поклонники, которые приходили по три раза. Я сам удивлен. Но они приходят! Даже одна женщина, может, она экзальтированная дама, сказала: «Иду как к психотерапевту». Я мало что в этом понимаю, но чувствую, что что-то хорошее…
- Что для вас самое сложное в работе над этой постановкой?
- Когда я выступаю, я очень много трачу внутри себя сил, чтобы удержать себя в рамках, не расползтись в мелочи, в нюансы. Потому что каждая история во мне разбухает, и хочется и об этом вспомнить, и об этом, и туда нырнуть, и обратно вернуться. Конечно, любая история хороша в подробностях, но они сжирают время, а вечер не должен быть долгим. Я обязан подарить представление в комфортных временных условиях. Понятно, что каждый из этих людей, о которых я вспоминаю, заслуживает более подробный рассказ, но надо идти вперед.
- Влияют ли события, происходящие в стране и в вашей жизни на программу? Много ли импровизации?
- Импровизации процентов 90. У меня нет сценария, есть только пункты, они же реплики-подсказки моим помощникам по музыке, по свету, по фото. Все остальное – импровизация. И она мне греет душу. Бывает уносит в тему чуда, в тему совести, в тему веры, в тему предательства. Зависит от того, какая из этих тем наиболее ярко зажигается в моем сердце в данный момент… Я каждый раз волнуюсь. Не знаю, в какую тему меня поведет…
События в стране - это события в стране. События в моей жизни влияют. Но даже события в моей жизни мы порой оставляем в стороне. Когда человеку плохо и надо выйти к детям учителю и давать урок, не думаю, что он будет им рассказывать о гробе, стоящем в его доме. Поэтому события не влияют. Я прихожу рассказывать определенную историю с определенной темой. Люди купили билеты, они пришли послушать меня, а я буду рассуждать о текущем моменте… Я никогда не позволю себе, как это делают некоторые артисты, получая приз на кинофестивале, говорить о политических событиях. Это не правильно. Для этого есть другие мероприятия – съезды, консилиумы, форумы. Идите туда, и бегайте там с плакатами и лозунгами! А то видите ли, вон какой смелый, - у него наболело!
- Как вы отбирали людей, о которых рассказываете зрителям?
- По блату. Шутка. Когда я перебирал фотографии с автографами, я рассматривал их и прислушивался к себе. Там, где у меня замирало сердце, я останавливался, уходил в воспоминания и откладывал в багаж вечера. Потом я стал из этих фото выбирать тех людей, с которыми у меня связана какая-то история. Ведь мало рассказать, нужно превратить это в представление, нужно, чтобы был сюжет, драматургия – экспозиция, кульминация и развязка. И я начал жестко, жертвенно отбирать то, что имеет содержание. Следующий этап работы – я стал легко и ненавязчиво искать мосты – чтобы сюжет перетекал из одного в другой. Тут и включились и актерство, и режиссура. И я получал удовольствие от этого процесса.
Все эти люди известные, но, может, некоторые уже забытые. И я говорю: «Вспоминай! А не знаешь – знай!» Потому что это история, биография, это наша жизнь. Все мы сотканы из людей, из фамилий, имен, поступков, из внимания и невнимания. Мы все взращены из общения с другими людьми, из присутствия в вашей жизни других людей. Великая артистка Нина Сазонова будет в вечере только потому, что ее подпись стоит в моем дипломе артиста театра и кино. А есть более подробные истории о людях, с которыми меня многое связывает. Тот же Юрий Мамин…
Есть история про Римаса Туминаса, который сегодня в опале. Но мне это не важно. И он был в моей жизни. И я не могу учитывать какую-то сиюминутность происходящего и вычеркнуть его из своей программы.
У меня была одна знакомая, которая работала на телеканале «Россия», и она мне как-то сказала: «А я рада, что Советский Союз распался». Так вот я с ней больше не общаюсь. Как я могу отрицать тот мир, в котором я появился на этот свет? Как глобус не крути, но почему-то боги меня посеяли именно в том бараке в Орехово-Зуеве, который сейчас снесен. И как я могу отказываться от того, что было и создало меня? Я не жалею, что Советский Союз распался, но я никогда от него не откажусь, потому что я дитя Советского Союза. Я в той стране макулатуру собирал, я верил в светлое будущее, я мечтал о коммунизме, который мне Хрущев обещал в учебнике истории. Как я могу от этого отказаться? Я был пропагандой взрощен. Кто-то скажет, что я зомбирован. Зомбирован! И что? Это был мой мир! Не отказывайтесь от своего мира, каким бы он ни был. Можно, конечно, менять мнение, мировоззрение, пристрастия, увлечения. Сегодня нравится красный цвет, завтра – не нравится. Но это только цвет… Даже хлеб бывает мягкий теплый черствый заплесневелый. Но он хлеб. Не выбрасывайте заплесневелый хлеб, покрошите птичкам!
- Недавно вы ушли из всех театров, в которых служили. Чем было вызвано такое смелое решение?
- Я ушел сознательно, не спонтанно. Конечно, в моем возрасте, это опасно и многим не понятно. Никого не слушайте! Меня никто не выгонял, не увольнял. Я ушел сам по собственной воле. Легко, свободно, независимо, вольготно, черт возьми. Встал и раскидал бревна казённых домов. Вышел на широкую улицу. Куда она меня приведет, я не знаю. Я вижу свет в конце туннеля, хоть сам туннель еще не разглядел. Но я вышел, чтобы начать все сначала. Я вдруг на старости лет, а мне уже 70, решил переодеться, переобуться, переосмыслить свою жизнь и начать что-то новое. Я ведь в своей жизни начинал с нуля неоднократно. Где-то выходя из худого положения, а сегодня я вышел из благополучия, сытости, праздности, ведь все удачно складывалось в моей жизни, но я все разбросал и решил начать что-то новое.
Я работал в последнее время и как приглашенный актер в театре имени Вахтангова, играл в одном составе в спектакле «Улыбнись нам, Господи!» и в театре имени Моссовета был ведущий мастер сцены. У меня было пять названий. Я играл в месяц по 14 спектаклей! Я все оставил. Одни обрадовались, другие прокляли, а нашлись люди, которые обозвали предателем. Но я ушел элегантно. Так же как я уходил из театра Комедии в свое время и уезжал в Москву. Я уходил перед резервным временем – перед отпуском. Я оставлял коллективу и руководству театра время безболезненно передать мою эстафетную палочку другим актерам. В данном случае я уходил, не забирая с собой, а оставляя.
Что касается причин, причин много. И неудовлетворенность режиссурой, и, может, частичное непонимание руководства, и туманность перспектив. Даже творческое мировоззрение не совпало. Мне показалось, что режиссер меня не понимает, а этот высокомерный, а другому вообще артист не нужен. Ну зачем я буду тратить себя там, где мне не интересно? Я уже не в том возрасте, чтобы лишь бы тратить себя. Мне не нужен стул. Я и на полу посижу. И я уже в том возрасте, когда мне не хочется сидеть и надеяться. Лучше я буду сам потихоньку искать, сочинять что-то.
Но, наверно, я слукавлю, если не назову еще одну причину. Я интересно живу. И я востребован. Если бы я знал, что я не нужен и не интересен, и у меня нет тылов, может, я бы и не ушел. Но у меня есть тылы, и меня зовут, у меня есть предложения. Хоть я еще ничего и не выбрал, и никому не протянул руку, но я не в пустоте. Хотя опять же, это не значит, что я всем интересен и всеми любим. Бывают мгновенья, когда и с Новым годом не поздравят люди, от которых ты ждешь звонка.
Но в данном случае причины моего ухода – творческая насыщенность прошлым, неудовлетворенность настоящим и желание сделать что-то еще, успеть. Помирать лучше не в пролежнях и мокрых простынях, а на бегу, на лету, на карусели.
- Когда-то, около 20 лет назад вы покинули Петербург. Какие у вас ощущения, когда вы приезжаете сюда?
- Я давно не был здесь. Питер - прекрасный город. Если кто-то скажет, что какие-то неполадки, обшарпанные углы и т.д., я даже слушать не буду. Я вчера катался по рекам и каналам, моросил дождь, и как-то все зашевелилось внутри, душа развернулась, обрела душу, извините за тавтологию. Нахлынули воспоминания, ассоциации, ностальгия. А самое главное, я почувствовал внутренний укор самому себе, что когда-то оставил этот город и поехал в другую жизнь. И если кому-то не нравится город, надо уехать на какое то время, чтобы потом вновь вернуться в этот город-сказку, город-мечту, город-чудо, город-живопись, город-призрак…
Беседовала Татьяна Болотовская.
Фото Данила ТАРАСОВА предоставлено пресс-службой кинотеатра «Аврора»
