Этот человек был гениальным артистом театра и кино. Вполне возможно, что он мог стать и талантливым режиссером, преподавать изящную словесность, писать книги. Однако он сам считал себя солдатом, беззаветно служащим искусству. Играл в театре, пока позволяли силы стоять на собственных ногах...
он всю жизнь проработал практически в одном театре — имени Моссовета, практически с одним режиссером — Юрием Завадским. Режиссер был величиной, но как тут не быть величиной, если рядом с тобой актеры-величины: Вера Марецкая, Фаина Раневская, Николай Мордвинов. И конечно, Ростислав Плятт.
Когда Плятт выходил на сцену, было ясно — это актер, не знающий, что такое провал. Даже в менее удачных работах Плятт оставался Пляттом со всеми присущими ему выигрышными качествами. Чего же говорить тогда о спектаклях успешных, об удачных ролях, которых у Плятта было гораздо больше?
Многие работавшие с Пляттом вспоминали,как безотказно он помогал людям. Не протестовал, не высовывался, но и не подписывал никаких подметных коллективных писем, умел обходить острые углы и не совершать при этом подлые поступки.
И Эфрос, и Юрский в своих книгах неоднократно отмечали не только филигранное мастерство Плятта, но и его доброжелательность, обязательность — качества, присущие далеко не всем представителям капризной Мельпомены. И еще, удивительный мягкий юмор, позволявший убедительно создавать совершенно разные образы из разных эпох.
Этот юмор чувствовался еще в ранних работах Плятта, в фильме «Подкидыш», например, или в александровской «Весне», где долговязый Ростислав стал Бубенцовым — хвастуном и вралем, совершенно отрицательным персонажем, в которого тем не менее была безоглядно влюблена домоправительница Маргарита Львовна в исполнении Фаины Раневской. Удивительно, Плятт мог быть абсолютно положительным, а в других ролях абсолютно отрицательным, и его антигерои были не менее убедительны, чем герои. Помните немолодого шпиона Коку из «Судьбы резидента» — это был человек с биографией, настолько располагающий к себе, что не заметишь, как попадешь в сети. И вместе с тем гадкий и страшный, если всмотреться повнимательнее.
Этот особый пляттовский юмор проявлялся и в фильмах Леонида Гайдая («Деловые люди» и «Жених с того света»), и в радиоролях Ростислава Яновича (а он очень много работал для радио), и в искусстве дубляжа: не случайно Плятт часто дублировал одного из самых известных французских кинокомиков — Бурвиля.
Благодаря этому юмору Плятт стал завсегдатаем капустников в Доме актера, где беззаботно и мило шутил, а также потрясающе свистел в оригинальном номере-дуэте с В. Канделаки. Он мог снять шляпу на сцене, и на его лбу было написано слово из трех букв, видное только его сценическому партнеру, который после этого начинал умирать от смеха и неживой уползал за кулисы. Он мог заме-екать, как козел, проходя через узкий милицейский кордон где-нибудь в аэропорту, и следом за ним послушно и вдохновенно ме-екала вся труппа театра им. Моссовета. При этом он был настоящим интеллигентом.
Помимо Л. Гайдая, Т. Лиозновой, В. Дормана и других режиссеров, с Пляттом любил работать и Михаил Ромм — авторитет из авторитетов в области кинорежиссуры. Плятт сыграл у Рома в «Мечте» и в «Убийстве на улице Данте» и запомнился в обеих картинах, замечательных не только крепкой режиссурой, но и отличным актерским ансамблем.
Старшее поколение помнит замечательный кинофильм «Убийство на улице Данте». Девчонки 50-х просто не знали, в кого влюбляться: в юного красавца Михаила Козакова или в Ростислава Плятта, исполнявшего роль Грина – импресарио героини, прячущего свою огромную преданную любовь за бесконечными остротами. Безусловно, артист во многом играл самого себя. Жизнерадостный, щедрый, острый на язык и неиссякаемый на выдумки, он без усилия становился душой любого общества. Любил подшучивать над друзьями, партнерами, соседями. То поменяет местами дверные таблички у маникюрши и врача-венеролога. То во время спектакля огорошит партнера «лишней» репликой или неожиданной выходкой – как выпутается?
Театр, сцена – это было для него святое. Всегда. Бесконечно уважая свое дело, зрителей, Плятт и после тяжелой операции продолжал играть, в том числе в гастрольных спектаклях. Выходил на сцену хромая, превозмогая сильную боль. Но потом запирался в номере, еду заказывал только туда. И никакие уговоры не могли его выманить даже на пустынный пляж (хотя плавать обожал!) – зрители не должны были видеть его больным и страдающим. Он продолжал умножать свой и без того внушительный список радиоролей: от Шерлока Холмса до самых разных животных.
Плятт ставил перед собой иную задачу: «В меру своих сил и возможностей устами своих героев я говорил и буду говорить о настоящей любви, о необходимости ее для духовного здоровья человека, для его счастья».
«Нет у меня уверенности, что то, чему мы служили было правильным!» – признался как-то Плятт своему коллеге Сергею Юрскому. На столь жесткую самооценку способны лишь очень большие личности.
«Это в его характере – свою награду чувствовать как общую. Общую вину чувствовать как свою», – записал позже Юрский. И в этом все величие Ростислава Плятта.
Умер Ростислав Янович Плятт 30 июня 1989 года в Москве.
