Художница Элизабет Виже-Лебрен. Леди Гамильтон в образе вакханки.

О ней ходили легенды, о ней слагали песни и прозу, а позже — ставили фильмы. А ее любовная история стала одним из самых великих романов всех стран и времен. Отважный адмирал Нельсон и красавица леди Гамильтон воспринимаются в мировой истории неотделимо друг друга. Впрочем, жизнь Эммы Гамильтон не исчерпывается этим романом…
История леди Гамильтон — это история всепоглощающей страсти и великого отчаяния, история блистательных взлетов и трагических падений.
Она родилась 26 апреля 1763 года в Честере, в графстве Чешир в бедной семье. Родители были неграмотными и на свидетельстве о рождении девочки вместо подписи поставили крестики. Впрочем, отец Эммы, который будучи кузнецом, хоть как-то мог обеспечить семью, умер, когда девочке исполнился год. Мать, Мэри Кадоган, уехала в родной Гаварден в Уэльсе, где стала жить поденщиной. Эмма редко наедалась досыта и ходила во всякой ветоши.
У девочки не было ничего, кроме изумительной красоты — чудные каштановые локоны, синие, широко распахнутые глаза, белоснежная кожа и безупречно ровные зубы, а вдобавок к этому — веселый нрав и мелодичный голос.

С детства окружающие называли ее принцессой. Свой добрый нрав она сохранит навсегда.

С 6 лет Эмме пришлось работать. Первая ее работа заключалась в развозе мешочков с углем на ослике. А в 13 лет девочка начала карьеру прислуги. Через три года ее взяли в услужение к содержательнице борделя миссис Келли, по кличке Аббатиса. Эмма не стала одной из усладительниц сей порочной обители, однако с невинностью своей рассталась очень быстро. И все из-за своей исключительной доброты. Ее кузена Дика забрали в солдаты и заперли на корабле, готовящемся отплыть на войну в Америку. Эмма, испытывавшая к Дику не только родственные, но и отчасти романтические чувства, бросилась к капитану корабля Джону Пейну и начала умолять отпустить кузена. Самоотверженная девушка согласилась на условия капитана и подарила ему свою невинность. Дик ударился в бега, а вот Эмма расплатилась по полной. На корабле она провела пару месяцев, а вскоре у нее начал расти живот. Миссис Келли тут же выгнала ее на улицу. В 17 лет Эмма родила девочку, отданную на воспитание родственникам.
Потом девушку подобрал шарлатан доктор Грэхэм, утверждавший, что благодаря чудодейственному электрическому ложу излечивает мужчин от проблем с потенцией, а женщин — от бесплодия. И вообще превращает уродцев в красавцев. Он дал Эмме работу в своем заведении, называемом Храмом Здоровья и Гименея, и нарек ее Богиней здоровья. В начале сеанса занавес раздвигался и все видели тело Эммы, якобы подвергнувшееся чудесному воздействию и прикрытое лишь прозрачной газовой материей. Посетители потекли рекой. Среди них было и немало аристократов.
Одним из них был молодой баронет Гарри Фезерстоунхоф, предложивший красавице стать его содержанкой. Эмма отправилась с ним в его родовое поместье Ап-Парк в Сассексе и начала радоваться жизни — весело тратить деньги на чудесные наряды и испытывать прелести светского общения. Она оказалась прекрасной наездницей, и все гости восхищались ее талантами в пении и танцах. Художник Джордж Ромни создавал ее многочисленные портреты — во всех видах, в том числе и в стиле ню. Баронет не слишком-то ревновал. Его отношение к красавице содержанке не было серьезным, тем более, она вновь оказалась беременной.
Такой поворот оскорбил Фезерстоунхофа, он отправил экс-возлюбленную на лондонскую съемную квартиру в глухом районе и не интересовался дальнейшей ее судьбой, а также судьбой их общей дочери. Впрочем, та скоро умерла.
Но судьба по-прежнему давала Эмме шансы, и вскоре ею заинтересовался сэр Чарльз Гревилль, предложивший девушке новое покровительство. Первоначально она согласилась "по необходимости", однако Чарльз был не только богат, но и молод и красив, и она влюбилась. Сам Гревилль баловал любовницу, нанимал ей учителей по иностранным языкам и правилам этикета и даже перевез в свое имение Инджвар-Роу ее дочь. Эмма оказалась талантливой ученицей, плюс трепетно относилась к хозяйству, занося все свои траты в расходную книгу.
Впрочем, не все ее таланты радовали любовника. Однажды на шумном празднике девушка вскочила на стул и звонко запела. Присутствующие разразились аплодисментами, а она пела все звонче. Это стоило ей большого скандала с Гревиллем — чуть ли не до полного разрыва отношений.

Но в итоге разлуку спровоцировало указание сэра Гревилля-старшего, потребовавшего, чтобы сын женился на наследнице богатой семьи. В отличие от предыдущего покровителя, сэр Гревилль оказался деликатен и "рубил хвост по частям". На руку ему сыграл случай. В 1784 году пару навестил дядя Чарльза, лорд Уильям Гамильтон, занимавший должность британского посла в Неаполе. Ему было 50 лет, он вдовствовал и отличался добрым нравом. Дядюшка увлекался искусством Древнего Рима и Древней Греции, принимал участие в археологических экспедициях, изучал вулканы. Эмма заворожено часами слушала его рассказы.
И у Гревилля созрел план. Он решил уступить Эмму дяде взамен за то, что тот оплатит его многочисленные долги. Но действовал он деликатно. Вначале надолго покинул имение и писал ей письма - все реже и реже. Между строк он постоянно советовал девушке быть подобрее по отношению к дяде. Ее же письма были полны трагизма "... О, Гревилль, подумайте о количестве дней, недель и годов, которое еще может быть у нас. Одна строчка от Вас сделает меня счастливой...".
В конце концов, Гревилль намекнул, что "передает ее в руки" Гамильтона. В своем письме Эмма ответила: "Я не стану любовницей Гамильтона. Раз вы нанесли мне столь горькую обиду, я заставлю его жениться на мне!" И выполнила свое обещание.
Эмма отправила дочь к родственникам в Уэльс и вместе с матерью отправилась в Неаполь. Лорд Гамильтон окружил их вниманием, достойным аристократок. Она обжилась в посольстве, а вскоре бойко заговорила по-итальянски. В 1791 году Уильям сделал ей официальное предложение.

Они обвенчались 6 сентября в лондонской церкви Сент-Мэри. После свадьбы Эмма продолжала писать письма Гревиллю: "Мы живем как любовники, а не как муж и жена..." или: "Вы не можете себе представить, насколько сэр Вильям добр ко мне. Он делает все возможное, чтобы видеть меня счастливой. Он никогда не обедает вне дома. По правде говоря, с моего приезда он меня покидает не чаще, чем моя тень". Впрочем, в первое время ее письма продолжали заканчиваться словами; "Но я Ваша, Гревилль. Вам одному могу я принадлежать, и никто не займет Вашего места в моем сердце".

При дворе ее принять отказались. Тогда супруги посетили Париж, где получили аудиенцию у королевы Марии Антуанетты. Путь ко двору был открыт, а королева Неаполя Мария Каролина — сестра Антуанетты — весьма подружилась с леди Гамильтон. У дружбы этой был на удивление прочный характер. Дамы проводили вместе целые дни, а злые языки утверждали, что и ночи. Если они не виделись хотя бы один день, то начинали писать друг другу письма. И даже одевались как близнецы.
А посол Гамильтон получил возможность узнавать по итогам женских бесед государственные тайны — обе леди были чрезвычайно болтливы. Порой эти тайны были настолько важны, что сэр Вильям посылал о них депеши в Лондон экстренной почтой.
Саму Эмму сполна захватила светская жизнь. Приемы, балы, где ей не было равных в тарантелле, салонные игры в виде "живых картин", где она изображала героинь классических живописных произведений, иногда весьма откровенного плана. На одном из таких представлений ее увидел Гете: "Она очень красива и очень хорошо сложена, — писал он…. Она умеет при каждом движении по-особому расположить складки, сделать сто разных головных уборов из одной и той же ткани".
Все называли ее "прекрасной вакханкой", а когда она проезжала по улицам Неаполя, люди замирали, любуясь ее красотой.
При этом доброта ее была равна красоте. Она всегда помогала всем, кому могла, ее любили и знать, и слуги. Эмма поддерживала свою бабушку до самой смерти старушки и везде возила с собой свою малообразованную матушку. Впрочем, миссис Кадоган умела держаться с величайшим достоинством и добилась глубочайшего уважения со стороны всего окружения дочери. Связь дочери и матери была очень глубокой, они почти не разлучались.
Леди Гамильтон флиртовала напропалую, но сэр Гамильтон смотрел на это сквозь пальцы — его чувства к жене напоминали скорее отеческую заботу.
Так получилось, что с адмиралом Горацио Нельсоном ее познакомил именно супруг. Произошло это в 1793 году, когда бравый морской офицер доставил в Неаполь секретное послание из Лондона. Он был на 5 лет старше Эммы, невысок и худ, имел жену и был овеян героическим ореолом. Впрочем, несмотря на невзрачный вид, Нельсон пользовался у дам огромным успехом.
Это была безумная любовь с первого взгляда…
В течение долгого времени их роман реализовывался в основном в письмах. И лишь в 1798 году, после победы на Ниле, адмирал Нельсон, награжденный рыцарским крестом, вновь приехал в Неаполь. В боях он лишился руки и глаза. Увидев Нельсона, не обращая внимания на мужа, Эмма кинулась адмиралу на шею с возгласом: "О Боже, неужели это возможно!".

Впрочем, вскоре ему вновь пришлось отбыть на флот. В январе 1799 года он вернулся с английской эскадрой и спас жизни Гамильтона и Эммы. Когда местные республиканцы подняли восстание, провозгласив Партенопейскую республику, а король с королевой бежали на Сицилию, английское посольство было осаждено враждебно настроенной толпой.
После сражения у Нельсона началась лихорадка. Эмма, поселившая его в посольстве, ставила ему компрессы и кормила с ложечки, не отходя от героя даже ночью. Это скрепило их отношения - Нельсон никогда не знал подобной заботы и преданности. Своих отношений они с тех пор не скрывали. Впрочем, Уильям Гамильтон сохранял спокойствие. В его доме Нельсона принимали как родственника, о чем тот даже писал своей законной жене. В какой-то момент Гамильтон вскользь предложил Эмме отдельное проживание. Но больше к этому разговору не возвращался. В конце концов, это превратилось в своего рода тройственный союз. "Одно сердце в трех телах", — заявила как-то леди Гамильтон.
А в 1800 году, когда британское Адмиралтейство отозвало Нельсона в Лондон, он вернулся на родину не один. Нельсона сопровождали… отправленный на пенсию Гамильтон и его жена. С тех пор Эмма с Нельсоном занимали одну спальню, а Гамильтон – другую.
В январе 1801 года Эмма родила дочь, названную Горация Нельсон-Томпсон. Которой никогда не сообщала, что является ее матерью. Девочка считала, что Эмма — ее опекунша.
В следующем году Нельсон и Гамильтоны отправились в путешествие. Вместе с ними путешествовал… Гревилль. Это был своеобразный вызов Эммы обществу — муж плюс два любовника, пусть один из них и бывший — шокирующая формула.
Впрочем, Гамильтону недолго оставалось смотреть на все это безобразие. Спустя два года он умер. Перед смертью Эмма и Нельсон поочередно дежурили у его ложа. Кстати, леди Гамильтон искреннее переживала смерть супруга, о чем свидетельствует запись, сделанная ею в дневнике: "В 10 часов 10 минут мой верный сэр Уильям навсегда покинул меня. Какое горе для осиротевшей Эммы!". Его завещание было неожиданным. Почти все состояние лорда Гамильтона перешло к племяннику Гревиллю, а Эмме причиталась небольшая сумма.
Эмма и Нельсон зажили полноценной, почти супружеской жизнью. Они были очень разные. Он молчалив, а она — хохотушка. Тем не менее, между любовниками царила идеальная гармония.

Шумные балы и поездки по морским курортам сменялись отдыхом в семейном поместье Мертон-Плейс в окрестностях Лондона, приобретенным Нельсоном. Во время этих блаженных сельских вечеров она читала ему стихи или пела песни.
Нельсон называл Эмму своей "женой перед Богом" и своей "гордостью и восторгом". А когда он уходил в очередное плавание, к ней текли нескончаемые письма: "Одна мысль о тебе бросает меня в дрожь и погружает в пламя. Вся моя любовь и все желания принадлежат тебе, и если какая-либо нагая женщина приблизится ко мне, даже если я в этот момент далек от мыслей о тебе, то клянусь, что не дотронусь до нее даже пальцем".
В сентябре 1805 года Нельсон отправился с эскадрой к мысу Трафальгар, на сражение с наполеоновским флотом. Перед этим он написал ей очередное письмо: "Моя самая родная, самая любимая Эмма, мой дорогой интимный друг… Да увенчает удачей бог войны все мои усилия! В любом случае я сделаю всё возможное, чтобы моё имя было достойно тебя и Горации, тех, кого я люблю более, чем свою жизнь…".
21 октября французы и их испанские союзники потерпели поражение, но адмирала уничтожил случайный выстрел. Перед смертью он прошептал доктору Скотту: "Я поручаю леди Гамильтон заботам моей страны". А в его каюте было обнаружено письмо: "Я приложу все силы к тому, чтобы мое имя осталось дорогим для вас обеих, так как обеих вас я люблю больше собственной жизни. И как теперь мои последние строчки, которые я пишу перед сражением, обращены к тебе, так и я надеюсь на Бога, что останусь жив и закончу свое письмо после битвы. Пусть благословит тебя небо: об этом молит твой Нельсон". Это письмо передали леди Гамильтон, сделавшей на нем пометку: "О славный и счастливый Нельсон! О бедная, бедная Эмма!". Она будто предвидела то, что случится потом. И будто знала, что после смерти адмирала его будут почитать, а ее втопчут в грязь.
Заспиртованное в бочке тело Нельсона вскоре доставили в Англию и похоронили в соборе Святого Павла. А вот последняя воля героя не была исполнена: королевский двор отвернулся от Эммы, королева отказала ей в пенсии, завещанной Гамильтоном, а бывший любовник Чарльз Гревилль выгнал ее из лондонского дома.

Эмме осталось лишь поместье Мертон-Плейс. Она пыталась сохранять иллюзию прежнего благополучия, устраивала приемы и балы. Все это закончилось многочисленными очередями из кредиторов у ее дверей. В конце концов, имение пришлось продать и перебраться на съемную квартиру. А в 1811 году Эмму постигло новое горе - смерть матери. Леди Гамильтон запила и наделала еще больше долгов. В 1813 году она попала в долговую тюрьму, где ей пришлось производить пряжу для армии. Друзья покинули ее, и ни один из них не заплатил ни цента из ее долга. В довершение всего в тюрьме она заболела желтухой.
В конце концов, адвокат Джошуа Смит с трудом наскреб необходимую сумму и вызволил Эмму из тюрьмы, предварительно принеся ей запятнанный кровью мундир Великого Адмирала. После этого она бежала во Францию и поселилась в предместье портового города Кале. Денег не было. Местные моряки иногда одаривали ее подаяниями, ибо слышали историю о том, что эта женщина была связана с легендарным адмиралом.
15 января 1815 года леди Гамильтон умерла от водянки.
На чердаке ее пристанища был обнаружен портрет Нельсона и его письма. Проводить её в последний путь пришли только моряки, капитаны и офицеры английских кораблей.
А на надгробии Горации было начертано: "Приёмная дочь адмирала Нельсона". И — ни слова о матери.
Екатерина Щеглова