Фрэнк Синатра. Отпирайся до последнего.
Голубоглазую бестию Фрэнка Синатру всю жизнь считали мафиози. Хотя по профессии он был певец и шоумен. Журналисты договаривались до того, что Синатра является чуть ли не тайным главой клана.
И хотя сам он категорически отрицал обвинения в мафиозных связях, тем не менее всю жизнь успешно манипулировал преступным имиджем. Что-то в нем было такое, от чего романтические американки замирали с поварешками в руках, как только слышали из
радиоприемника этот голос. Как в каждом харизматике, в нем было нечто, что не поддается словесному описанию, но цепляет, цепляет. У каждого поколения свои харизматические лидеры. Однако, собрав и обворожив свою аудиторию, исполнитель быстро сходит со сцены, как только подрастают дети тех, кто на него молился. Кумирам в лучшем случае удается захватить два поколения - фанатами или поклонниками могут остаться те, на чье детство пришлась пора родительского увлечения. Любой пример, хоть Алла Пугачева. Потому что типаж все время меняется. Любители толстых блондинок сменяются ценителями худощавых брюнеток. В случае с Синатрой это было очень сильно выражено - за те годы, что он свирепствовал на сцене и в Голливуде, он покорил даже самых стойких к его обаянию граждан и гражданок. Синатра, кстати, был первым, на чьих концертах поклонники придумали биться в падучей. Чем же он брал свою публику? Харизмой. Тайной, которую невозможно объяснить. Как-то он так изящно шевелил изумрудной кожей своей души, глаз не оторвать.
Кстати, о харизме. Это слово происходит от греческого charisma - божественный дар, благодать, милость, и означает оно наделенность какого-либо публичного лица, будь то политический деятель, певец или проповедник, свойствами исключительности, особенности, сверхъестественности, непогрешимости или даже святости. Принято считать, что харизма не является свойством, которое можно приобрести по собственной воле. Этому нельзя научиться. Харизма дается природой либо некими потусторонними, мистическими силами. Таким образом, когда упоминают харизму, хотят сказать, что свойство, благодаря которому некто берет публику за живое, не поддается логическому осмыслению.
Фрэнк Синатра был итальянцем. Из этого следует, по крайней мере, две вещи: он очень чтил свою мать, особенно ее кухню, и имел что-то общее с мафией. Даже неважно, что мать Фрэнка вообще не умела готовить, а «Коза ностра» ничем, кроме собственных мокрых дел, не интересовалась. Существующая автономно мафия сыграла свою роль. Привкус оливкового масла был в его судьбе. И хотя самой мафии до Синатры было мало дела, Фрэнки сумел воспользоваться этой связью по назначению: он взбил вокруг своей персоны такую крепкую пену сплетен, что, мол, этот голубоглазый кумир нации по происхождению итальянец, а потому непременно он выкормыш «Коза ностры» и в случае чего оливковые братья за него порвут пасть любому... А при случае и моргалы выколют.
Мама заварила пасту.
Мать Фрэнка звали Долли. Это была обыкновенная толстая итальянка из бедного квартала, ни сном ни духом не ведавшая, что ждет ее сына. Жизненные трудности подстерегали Фрэнки еще на выходе из материнского лона - он там по дороге за что-то зацепился, и врачам пришлось тащить его на свет акушерскими щипцами. В результате чего эти специалисты умудрились повредить ему барабанную перепонку в ухе. Надо ли говорить, что это была не самая легкая травма для будущего певца? Фрэнки получился глуховатым на одно ухо. Врачи так и вовсе сказали матери, что от родовой травмы мальчик будет заикаться: это чтобы перевести внимание родителей на менее существенную проблему, и тогда они не заметят, что ребенок глухой, как пень. Расчет удался - мать не заметила. Да что там мать! Вся Америка не обратила внимания. И только личный доктор Синатры знал о том, что этот кумир нации туговат ухом, хотя на музыкальный слух это вроде бы в итоге не повлияло.
Долли только потом стала толстой итальянкой, в брак же с отцом Синатры она вступила, еще будучи 20-летней сицилийской красоткой. С итальянками это бывает - их красота скоропортящаяся. Мартин Синатра в те годы также был молод (это с каждым может случиться. Молодость - недостаток, который быстро проходит). Долли Гаравента влюбилась в Мартина Синатру, от этой любви на свет явился первый, он же единственный в своем роде мальчик. Фрэнк Синатра родился 12 декабря 1915 года в Хобокене, Нью-Джерси, США. Из-за трудных родов Долли, хоть и итальянка, детей больше не имела и всю свою любовь направила на Фрэнки.
Детство Фрэнки можно назвать счастливым: мать его обожала, тискала, как кошку, и нечеловечески избаловала. И хотя она работала за копейки переводчицей, а их папа вообще сидел как мышь под веником в пожарном управлении, Долли проявляла себя как глава семьи. Матриархат случается и в итальянских семьях, когда отцу семейства не хватает твердости стать мало-мальским доном. Долли промышляла подпольными абортами, каждый из которых приносил ей твердый доход в 50 долларов. Пару раз она имела трудности с законом США, который рекомендовал отправлять за решетку таких «акушерок», как Долли Гаравента. Однако она благополучно выкручивалась, избегая лап правосудия. Вообще, стоит отметить, что «лапы правосудия» регулярно протягиваются к членам этой небольшой семьи - к матери и сыну. Но каждый раз отдергиваются. Фрэнк Синатра быстро научился давать правосудию по рукам или ему же «на лапу».
«Не нужно быть - сумей прослыть»
Долли очень любила Фрэнки и ни в чем ему не отказывала. За это он благодарил ее практически ежедневно тем, что проявлял себя как неординарная личность. Он хулиганил и безобразничал, прогуливал школу, дрался с соседями и в итоге так всем надоел своим макаронным темпераментом, что был с позором изгнан из средней школы. К слову сказать, эти семь классов простецкой школы бедного района так и остались для Фрэнки единственным образованием на всю жизнь, не считая разве что курсов машинописи, которые он окончил через пару лет. И вся его дальнейшая респектабельность имела чисто понтярский характер. Он просто ловко притворялся лордом, разгуливая по сцене в дорогих костюмах. Как пелось в детском фильме про мальчика, который внушил всем мысль, что он отпетый хулиган: «Не нужно быть - сумей прослыть...» Синатра всю жизнь этим занимался - он прослывал. Причем прослывал одновременно в двух направлениях: он научился казаться аристократом и мафиози. Вроде бы это должно взаимоисключаться. Только не в случае Синатры.
Бросив школу, бездельник Синатра устроился работать по профессии курьера в одну местную газетенку Jersey Observer. Это мама Долли его пристроила, воспользовавшись каким-то из своих старых знакомств. Ошиваясь при издательстве, Фрэнки строил всем глазки и перебивался мелкими поручениями, вроде погрузки тиража, но при этом в воображении не переставал представлять себя прожженной акулой пера. Однако для занятий журналистикой ему не хватало не то чтобы сказать образования, а общей культуры поведения или хотя бы умения печатать на машинке. О чем ему и сообщил редактор. И хотя несколько спортивных репортажей за подписью Синатры в данном издании все-таки вышло, к гордости мамочки, из газетки Фрэнки все равно поперли. Акулы из него не получилось, даже барракуды.
И вот тогда Фрэнк решил разыграть другую карту своих талантов - музыкальную. Это какой же итальянец не любит громкого пения? Музыка была у него в крови. Бывают такие люди, вечно напевающие знакомые мотивчики себе под нос. А бывают и такие, кто принимается петь по малейшему поводу, даже еще не выпив. Фрэнк был из последних: он вечно распевал во всю свою итальянскую глотку - не заткнешь фонтан. Судьба просто не могла не дать ему шанса.
В 1938 году он присоединился к одному незначительному музыкальному коллективчику, из тех, что пробуют свои таланты по барам и с трудом собирают деньги, чтобы хотя бы окупить аренду помещения. Трио стало квартетом, Фрэнки оказался для них кладом. Стало понятно, что барами дело не ограничится. В один прекрасный день 19-летний Фрэнк в составе квартета принял участие в популярном конкурсе талантов на местном радио-шоу Major Bowes Amateur Hour. И, о чудо! Он понравился руководству радио, он понравился публике. Группа решила попытать сча¬стья в гастрольном турне по США. Первые выступления Синатры стоили по $25 в неделю. За эти деньги он работал с квартетом в качестве певца, конферансье и комедийного актера: они развлекали публику как могли, разыгрывая небольшие репризы.
Вернувшись с гастролей, Фрэнк привез с собой проросшие в его душе амбиции. Примерно тогда же он решил жениться на девушке по имени Нэнси -«девчонке из соседнего двора», которая очень понравилась толстой Долли, поскольку была тоже итальянкой и идеальным зародышем «мамма миа» - толстой, увешанной детьми итальянской жены, вечно торчащей на кухне, пропитанной запахами чеснока и оливкового масла, - вот она, идеальная генетическая программа.
Нэнси была застенчивой, очень хорошенькой и обладала покорным нравом. Она была типичной итальянской женой, скучной, как паста без соуса. К сожалению, все эти прелести быстро приелись жениху. Женитьба, случившаяся в феврале 1939 года, не упорядочила его творческой жизни, начавшейся с гастрольного тура. Артистическая судьба, проявившаяся в самом начале жизни, очень меняет сознание неокрепших нравственно юношей. Привыкая жить на колесах и на чемоданах, такие люди потом с трудом приобретают чувство дома. Они считают хорошим ночлегом кровать случайной знакомой, а прекрасным завтраком - бренди с остывшей сосиской. Фрэнки привык к разгульной жизни. Он почти не бывал дома, а все заработанное тратил на развлечения. Семья не контролировала ни его заработков, ни его связей. Нэнси никак не могла сдержать бешеного темперамента своего мужа, который, кажется, собрался отгулять за десятерых, раз уж пошла такая пьянка. Вряд ли Нэнси радовалась, что вышла замуж за повесу. Однако, как ни мало бывал дома Фрэнки, за годы брака Нэнси честно родила троих детей. И это лучшее, что она могла сделать для него: Нэнси Сандра - в 1940-м, Фрэнк младший - в 1944-м и Кристина - в 1948-м. Итого в браке с Фрэнком Нэнси счастливо прожила 12 лет, пролетевших порознь.
Музыкальная же карьера Синатры разворачивалась стремительно. Через год пения с квартетом Синатру заметил продюсер Гарри Джеймс, который пригласил его в только что созданный джаз-банд. Фрэнки без сожаления расстался со своими друзьями-полупрофессионалами. Через несколько лет ему вновь повезло, когда в 1940 году он попал в оркестр Томми Дорси, позже ставший вполне легендарным. Томми быстро сообразил, какой брильянт попал к нему в руки - один этот певец стоит всех его лабухов вместе взятых, и начал печатать на афишах имя Синатры крупными буквами. С этого места Фрэнки уже не мог выезжать на одном темпераменте - пришлось начать работать. Выступления стали обязательными, по графику, программу нельзя было нарушать. Похмелье не считалось причиной прогула. Однако разгульный нрав Фрэнки очень давал о себе знать. Он не стеснялся в выражениях и, например, мог запросто отоварить стеклянным графином коллегу по голове, как случилось с ударником Бадди Ричем. Понятно, что голова цела, но графин в помпадур. И ведь все ему сходило с рук. Наверно, все дело было в его неподражаемой улыбке. Графином стукнул... и улыбнулся. Самого же Томми Дорси Фрэнк хоть и доставал своими выходками, однако ж пригласил быть крестным отцом своей первой дочери Сандры.
В 1941 году Синатра был признан лучшим певцом года! Карьера, которую можно считать сольной, началась у Фрэнки в 1942 году. К тому времени он решил, что пора бы ему начать самостоятельную карьеру вокалиста. Покидая оркестр Томми Дорси, он переходил на гораздо более перспективные позиции. Звукозаписывающая студия предлагала ему контракт в 60 000 долларов в год. К тому же за него взялся продвинутый, как сейчас сказали бы, агент Джордж Эванс. В его портфеле были такие звезды, как Дюк Эллингтон и Дин Мартин. Он пользовался для раскрутки новых звезд приемами вроде лома: подкупал пару десятков девиц для визгу и раздавал бесплатные билеты на концерты, чтобы создавать видимость набитого битком зала. Это был очень предсказуемый успех, отлично замотивированный.
Но жизненный путь звезд только со стороны кажется сплошной красной дорожкой. В конце 1940-х годов Синатру хватанула депрессия. В 1949 году его попросили выйти вон с радио. Все это совпало с личной драмой - самым значительным романом в жизни Фрэнка. Он дико влюбился в женщину, которая впоследствии станет роковой не только для него, но и для многих мужчин в Голливуде. Женщину, которую называли обладательницей «лица ангела и тела богини» и по сей день считают одной из самых красивых звезд XX века.
Ее звали Ава Гарднер. На момент встречи с Синатрой это была восходящая звезда, взошедшая уже достаточно для того, чтобы считаться различимой. В 17 лет она приехала в Нью-Йорк в гости к сестре, чей муж оказался фотографом. Фото, которые он с нее сделал, обеспечили ей путь в звезды: их совершенно случайно увидел человек из Голливуда, и история закрутилась. К сожалению, Ава не умела ни играть, ни петь, ни хотя бы танцевать. Но снималась в кино, как бешеная. Расцвет ее карьеры пришелся на фильм «Снега Килиманджаро» с Грегори Пеком и «Могамбо» с Кларком Гейблом, за который Ава была номинирована на «Оскар». Сама-то она себя особенно талантливой не считала, да и с первого взгляда было ясно, что фишка тут не талант, а внешность. Ава Гарднер часто выходила замуж. И не сходила со страниц светской хроники, потому что примерно себя не вела. Ей приписывали нетрадиционную ориентацию, несмотря на все романы с мужчинами. Самым скандальным браком Авы был союз с Синатрой, самой опасной связью - с миллионером Говардом Хьюзом, принудившим ее к сожительству и державшим специально для нее штат соглядатаев. В ее любовниках похаживал Эрнест Хемингуэй. Синатра, хоть и сильно увлек ее, не стал роковой страстью. Видимо, поэтому она и осталась примой его жизни: он чувствовал, что она без него прекрасно обходится -ускользающая рыбка.
Интересно понаблюдать, как часто в VIP попадают люди с улицы. Ава Гарднер была столь же хороша собой, сколь и безграмотна. Как и Фрэнки, она была пришелицей из социальных низов, чуть ли не из крестьян. Поэтому ее нечеловеческая красота мгновенно меркла, как только эта девушка открывала ротик. Она говорила с чудовищным акцентом, вроде курского. Слова любви или страсти, которые она должна была бы по сценарию произносить в фильмах, звучали из ее уст, как монолог доярки на завалинке. Только семечек не хватало. Но Фрэнки все это мало волновало. Красота -страшная сила. Он решил жениться на Аве. Для чего подал на развод с овечкой Нэнси. Роман с Гарднер стал приобретать черты жизнеутверждающего скандала, вроде лав стори, где любовь всегда права и окупит все.
Синатра очень хотел дружить с Джоном Кеннеди. Джон принимал помощь Фрэнки, он даже поручил ему быть организатором собственной инаугурации после назначения на пост президента США. Но дружба пошла врозь, черная кошка пробежала. После вступления президента в должность Фрэнки уже на правах друга пригласил Джона Кеннеди в гости, но президент не поехал. Ему очень вовремя подсунули под нос компромат на Синатру - документальное свидетельство о связях с оргпреступностью - те самые фото с мафиози. Получалось, что Кеннеди пригрел на своей груди ту еще змеюку.
Политика не перестала быть любимой женщиной Синатры, продолжала его манить. Но теперь его симпатии перекинулись к республиканцам. Он стал поддерживать сначала Ричарда Никсона, а затем своего давнего друга Роналда Рейгана. Его вновь стали принимать в Белом доме, президент Рейган пригласил его в 1981-м на свою инаугурацию, он посещал закрытые приемы, а в 1983 году первая леди Америки Нэнси Рейган попросила певца организовать концерт в честь визита королевы Елизаветы П. Через год он вновь участвовал в предвыборной кампании Рейгана и получил из его рук высшую награду страны -президентскую медаль Свободы. Но все это было уже потом, когда он стал пожилым и респектабельным, а от Кеннеди остались одни воспоминания.
Сплетни о том, что Синатра дружен с мафией, пошли еще в самом начале его карьеры. Все же он был итальянцем, а те годы были ознаменованы переделом власти между этническими группировками. Ирландская мафия сдавала позиции, уступая территорию итальянцам и евреям, которые по-своему кромсали американский пирог. Журнал «Тайм» высказывался о Синатре примерно так, что он, безусловно, внешне похож на общепринятый стандарт гангстера образца 1929 года. У него яркие, неистовые глаза, в его движениях угадываешь пружинящую сталь; он говорит сквозь зубы. «Одевается звезда с супермодным блеском... носит богатые темные рубашки и галстуки с белым рисунком... Терпеть не может фотографироваться или появляться на людях без шляпы».
К слову, все эти эпитеты относятся именно к имиджу Синатры, а не к его истинным физическим данным. Он и впрямь хорошо усвоил эту прибандиченную манеру: цедил сквозь зубы, носил шляпу, как бандит... Кстати, вот про шляпу. Очень удобно выдавать собственные недостатки за достоинства. Лысина - удар судьбы, который постигает романтического героя. Вот чего никак не пережить. Трудно петь сентиментальным баритоном и скакать в ботфортах, будучи не по возрасту бодрым и легко возбудимым, но, к сожалению, уже лысым. Шпага или кружево золоченых брабантских манжет плохо сочетаются с редеющими локонами, свисающими с обеих сторон лакированной головы. Жестока судьба сентиментального плешивца. И шляпа, как постоянный аксессуар, очень помогает в борьбе с этим недостатком, кстати, совершенно безвредным для человека, избравшего более брутальный имидж. Синатру, видимо, по причине шляпы, многие считали чуть ли не боссом и «крестным отцом» мафии, постоянно напоминая друг другу, что он сам сицилиец, и отец его, и мать его - все они сицилийцы. Правда, через полгода после смерти идола ФБР рассекретила досье артиста, которое писалось на него всю жизнь именно из-за того, что он сам постоянно напоминал публике о своей дружбе с мафией. Из досье следовало, что Синатра - не состоял, не отмечался, не был замечен, не был опорочен и так далее. Если уж говорить серьезно, то трения с законом у Фрэнки были совершенно другого толка. К примеру, еще в начале 30-х годов он отмазался от армии, дав взятку военному капралу. Статья эта называется дезертирством, но к мафии не имеет никакого отношения.
Связи ж с мафией у Фрэнки действительно были. Они ограничивались тем, что эти люди бухали вместе, приглашали Фрэнки попеть на своих вечеринках, поскольку дело певца - развлекать влиятельных людей. Карло Гамбино, братья Рокко, Сэм Джианкана, Лаки Лучиано. Судя по фотографиям, все это сплошь милые, улыбчивые дядечки. Все эти люди действительно были знакомы с Фрэнки, и он вполне мог гордиться знакомством с ними, а не они - с ним. Его же они воспринимали как удачное дополнение к праздничному застолью.
Считается, что доказательством его дружбы с Лучиано стал золотой портсигар с гравировкой «Моему дорогому другу Лаки от друга Фрэнка Синатры», найденный во время обыска на его вилле в Неаполе. Вот если бы этот артефакт был найден на трупе Лаки, прижатым к сердцу или почкам... а так, на вилле - мало ли что там валяется. Привлекать к судебной ответственности не за что. Ну послал он на день рождения дону портсигар. А что он должен был ему написать, если знакомство было шапочным? «Малознакомому дону от постороннего мужчины»?
В разные годы Синатру обвиняли в отмывании денег мафии, содействии наркобизнесу, в закулисном участии в политических играх. Говорят, что однажды Синатра оказал неоценимую услугу мафии, после которой она стала воспринимать его как брата и всегда во всем помогала, держа руку на пульсе его жизни и карьеры. Однажды певец летел в самолете с братьями Каноне и вынес из лайнера чемоданчик с мафиозным общаком - уже в полете вроде как стало известно, что на выходе братьев будут арестовывать. Он выручил мафию, подверг себя риску и тем покрыл вечной славой. Недоказуемо.
Пожалуй, единственным подтвержденным документально фактом дружбы Синатры с мафией стало казино Cal-Neva Lodg, которым он на паях владел с чикагским гангстером Сэмом Джианканой (по кличке Момо). Фигура это была еще та, что и говорить. Несмотря на то, что ФБР еще в прошлом веке обнародовало то, что всех так интересовало, - Фрэнки не был причастен даже к убийству бабочек. И вроде бы все уже стало понятно, чего ж не верить ФБР? Несколько лет назад первая дочь Синатры вдруг выдала журналистам кусочек счастья - она сообщила, что мафиози помогали ее отцу в карьере: они платили владельцам клубов, где пел Синатра, оплачивали его рекламу, сценические костюмы и музыкальные инструменты. В частности, доказано, что выступления Синатры на сцене Westchester Premier в 1976-1977 годах организовывал гангстер Луи Пацелла. Правда, ничего такого уж неожиданного в признании Сандры не было, взять хотя бы нынешних звезд эстрады. Когда современные российские мафиози «приглашают» этих людей на свои корпоративные вечеринки, оплачивая им все то же самое - начиная от проезда на место концерта, который происходит где-нибудь на островах или лыжных курортах, и заканчивая инструментами и костюмом, не считая гонорара, разве это считается «быть на содержании у мафии»?
Список Синатры.
И все-таки первой неизбывной страстью в жизни Фрэнки были женщины, взаимно. Они таяли от его голоса, просто как свечки в печке. Когда Фрэнк пел, каждой женщине в зале казалось, что он поет для нее одной. Как говорила одна из героинь в фильме с его участием: «Как только я услышала, как ты поешь, я сразу поняла, что ты - настоящий романтик...» На самом деле романтичного в Фрэнке было примерно, как в крышке от унитаза. Просто дамы были не в курсе, что в своей гримуборной, во время съемок фильма «Отсюда в вечность», за роль в котором он хватанул «Оскара», Фрэнк повесил список голливудских кинодив, в котором регулярно вычеркивал фамилии тех, чью нравственность успел проверить делом. Говорят, что по окончании съемок ни одной не зачеркнутой фамилии не осталось. Хотя, может быть, опять врут.
Его диски с самыми романтическими распевками расходились десятимиллионными тиражами. Конец сороковых ознаменовался новыми веяниями в музыке: слащавая романтика, в которой так преуспел Синатра, начала уступать место фолк-музыке, стилю кантри. И с первого места певца вскоре вытеснили на пятое. К этому времени он был уже несметно богат. Торгуя романтикой, он насобирал денег на дом в Нью-Йорке, дом в Акапулько, собственный самолет и воздушный коридор.
Пожалуй, не стоит перечислять все «Грэмми» и прочие музыкальные награды, которые он получает, входит в топ, выходит из золотой десятки, вступает в платиновую пятерку и так далее. Его пластинки выходят миллионными тиражами. Особенно обогащаются компании, владевшие правами на его ранние записи, - они пачками печатают диски. Однако в конце 50-х Фрэнку Синатре - кумиру и идолу - приходится немного выкусить, поскольку на музыкальном небосклоне восходят Элвис Пресли, а потом и «Битлз», тягаться с которыми стареющему Фрэнку становится все труднее. Конечно, у Синатры есть своя аудитория, которая его ни на кого не променяет, но следующее поколение слушателей ему уже не захватить.
1965-66 годы - третий пик в его полувековой карьере - третья молодость, во время которой Синатра переживает новый припадок творчества. Он записывает ремейки собственных песен и такой альбом, как September of My Years, - симбиоз вокального джаза, традиционной и современной поп-музыки, который как-то лихо возглавил рейтинг продаж и достиг платинового статуса. Не менее затейливо проходила его личная жизнь. В 1966 году, будучи 50-летним, он женится на 20-летней Миа Фэрроу - актрисе кино. Разница в 30 лет не могла не отразиться на качестве жизни - через два года счастливая пара тихо и без лишних слов расходится. Вообще непонятно, зачем красавице Миа понадобился этот старый пень, если даже на церемонии бракосочетания он продолжал поглядывать на фотографию Авы Гарднер. Миа сделала вид, что не заметила, даже когда он сообщил приятелю, глядя на фото: «Я буду думать, что это я расписываюсь с Авой». Не заметила она, что и весь дом Синатры увешан снимками этой красавицы, по возрасту годившейся Миа в матери.
В 55 лет - в 1971 году Фрэнки объявил, что уходит на пенсию, завершая трудовую биографию. Однако это был фальстарт старости. Через два года деятельный старичок вернулся на студию звукозаписи и записал альбом Blue Eyes Is Back - это его так всю жизнь называли, а ему нравилось - Blue Eyes.
Его четвертой и последней женой стала Барбара Маркс, женщина спокойного нрава, на которую было приятно опереться в старости. С этой он даже на старости лет обвенчался - видит, и правда хорошая женщина, не как эти профурсетки. С нею он и прожил, в манном покое, финальные 20 лет своей жизни. Последний концерт он спел в 1994-м в возрасте 78 лет. Делать ему на этом свете было уже решительно нечего, и он покинул его в возрасте 82 лет в 1998 году в Лос-Анджелесе. За гробом Фрэнки шли толпы поклонников и поклонниц, «люди в черном» там тоже были. Все вместе они напихали ему в гроб целую кучу всякого памятного хлама, начиная с золотых портсигаров и всяких колец с гравировками и заканчивая дисками новых песен, чтобы передал там наверх, кому надо. Гроб с трудом, но все же захлопнулся. Эпоха Фрэнка Синатры кончилась.
Источник: журнал STORY,Ольга Филатова
