Творчество Михаила Зощенко - самобытное явление в русской литературе. Писатель по-своему увидел некоторые характерные процессы современной ему действительности, вывел под слепящий свет сатиры персонажей, породивших нарицательное понятие "зощенковский герой". Его шельмовали и прорабатывали публично с высоких трибун, а он смотрел свысока на всех этих чиновников от литературы, потому что они были героями его самых смешных рассказов. Фамилия Зощенко стала именем нарицательным. Всюду, где проступает смешной абсурд быта, мы произносим: "Зощенко". Его проза - помывочный пункт, где так хотелось бы отмыться от повседневного хамства.
Памятник Михаилу Зощенко в Сестрорецке.
Скульптор В. Ф. Онешко, архитектор Н. Н. Соколов. Открыт 13 сентября 2003 года. Установлен в сквере у Центральной районной библиотеки им. М. Зощенко.
Писатель Михаил Михайлович Зощенко никуда от нас не уходил. И никогда не уйдет. И пусть никто в этом не сомневается. А тот, кто сомневается, возьмет и прочитает такой, к примеру, отрывок:
"Одна молодая особа, весьма недурненькая и развитая брюнетка, решила в этом году разбогатеть… Она хотела иметь какой-нибудь голубой фордик с постоянным, что ли шофером. Стандартную дачку. Некоторый счет в банке. И, конечно, какое-нибудь знатное положение мужа, чтоб ей бывать повсюду и всех видать".
И мало кто будет отрицать, что и в наше время навалом молодых особ, мечтающих о том же, о чем еще в 1935 году написал Михаил Зощенко.
Герои Зощенко не умирают. Они переживают перерождение. Вновь и вновь населяют они эту планету, и приспосабливаются к очередным обстоятельствам. Заурядный торгаш или известный депутат - мещанин всех сортов - хищно оберегает свой мирок.
В те далекие годы сравнивали Зощенко с Аверченко. Двух замечательных сатириков обязательно надо было сравнить. И только потом выяснили, что ошибались. Сравнивать надо не с Аверченко, а с Гоголем и Салтыковым-Щедриным, по масштабу, остроте сатирического взгляда, выдающейся образности и, наконец, по бессмертию. Проще говоря, писал он о том, что "есть душа человеческая".
А поразительная легкость, с которой он начал писать еще в 20-х годах прошлого века, являлась следствием стихии самой уличной жизни и того грубого языка, на котором говорили "бедные" люди улицы: "Один такой дядя, довольно мордастый, в коротком полупальто, говорил своему соседу: Это, говорит, милый ты мой, разве у тебя болезнь – грыжа. Это плюнуть и растереть – вот вся твоя болезнь. Ты не гляди, что у меня морда выпуклая. Я тем не менее очень больной, почками хвораю".
Все ждали, когда он напишет что-нибудь еще. Все не сомневались, что он свой. Все были уверены, что он такой же простой и задушевный. Один их тех, что "в каждом трамвае штук по десять едут".
Он о своих сочинениях писал с полной откровенностью:
"Я пишу очень сжато. Фраза у меня короткая. Доступная бедным. Может быть, поэтому у меня много читателей".
Родился будущий советский русский писатель Михаил Михайлович Зощенко в Петербурге, а может и в Полтаве, в 1895 году, а может и в 1894 (источники путаются, разнятся и даты — 9 и 10 августа).
По официальной версии, Михаил Михайлович Зощенко родился на Петроградской стороне, в доме № 4, кв. 1, по Большой Разночинной улице, записан в метрическую книгу церкви Святой Мученицы царицы Александры (при Доме призрения бедности императрицы Александры Федоровны). Отец — художник Михаил Иванович Зощенко. Мать — Елена Осиповна (Иосифовна) Зощенко, до замужества была актрисой, печатала рассказы в газете «Копейка».
В 20 лет – в 1914 г., прервав учебу в университете, — Зощенко ушел на фронт. В годы первой мировой войны он был и командиром взвода, и прапорщиком, и командиром батальона. За личную храбрость он был четырежды награжден. Тогда же он был ранен, отравлен газами, получил порок сердца и депрессию, обострявшуюся во времена крутых переломов его судьбы.
Как вспоминал сам Зощенко, после Февральской революции, при Временном правительстве он работал начальником почты и телеграфа, комендантом Главного почтамта в Петрограде, секретарем полкового суда в Архангельске. После Октябрьской революции он сначала служил пограничником в Стрельне и Кронштадте, а потом добровольцем ушел в Красную Армию, где был командиром пулеметной команды и адъютантом под Нарвой и Ямбургом. Демобилизовавшись, он попробовал себя во множестве профессий и никогда об этом не жалел: внутренний опыт стал материалом многих его сатирических рассказов.
«В начале моей литературной деятельности, в 1921 году, — вспоминал Зощенко, — я написал несколько больших рассказов, это: «Любовь», «Война», «Рыбья самка». Мне показалось в дальнейшем, что форма большого рассказа, построенная на старой традиции, так сказать, чеховская форма, менее пригодна, менее гибка для современного читателя, которому мне показалось, лучше давать краткую форму, точную и ясную, чтобы в 100 или 150 строчках был весь сюжет и никакой болтовни. Тогда я перешел на краткую форму, на маленькие рассказы».
Первой блестящей победой М. Зощенко были «Рассказы Назара Ильича, господина Синебрюхова». С них начался Зощенко – сатирик.
Если бы Зощенко оставался только сатириком, ожидание перемен в человеке, который «должен с помощью сатиры воспитать в себе отвращение к уродливым и пошлым сторонам жизни», могло бы стать всепоглощающим. Но глубоко скрытый за сатирической маской морализм писателя, даже интонационно напоминая Гоголя, обнаружил себя в настойчивом стремлении к реформации нравов. С конца 20-х – начала 30-х гг. сам Зощенко стал считать свою позицию созерцательно-пассивной.
Пережив революцию он по себе знал и чувство страха перед «случаем», и ощущение «шаткости» и «какого-то хитрого подвоха в жизни», и не совпадение человека с самим собой, и «леность» сознания, не сумевшего преодолеть жуткую правду реальной жизни. Свое личное несовпадение с окружающей жизнью он возводил к самому себе и в себе же пытался найти причины, как он говорил, своей мрачности.
Михаил Михайлович Зощенко скончался 22 июля 1958 года в Ленинграде. Он похоронен на Сестрорецком кладбище под Санкт-Петербургом.
