Русский чудо-богатырь.

Гений русской военной славы, русской доблести, дух надежды многократно истерзанной Земли Русской. Когда трудно Земле Русской, то мы за поддержкой и опорой в ратных и трудовых делах обращаемся к примерам прошлого, которые помогли бы нам выстоять. Выстоять и победить. Среди многих славных русских имен - имя Суворова стоит особняком. Высшим знаком отличия советского и русского солдата стало названия - суворовец. Один из высших полководческих орденов - орден Суворова. И сейчас, когда иноплеменные силы, захватившие Землю Русскую, ломят и гнут нас, норовят зачернить все прошлое, когда отобрали у нас даже звание русского человека и сделали чем-то безродным, второстепенным, низким, нам вновь и вновь светит сквозь мглу треклятого и подлого нынешнего времени суворовское: "Мы - русские. Мы - победим!"

Александр Суворов родился 24 (13) ноября 1729 года в семье прапорщика Преображенского полка Василия Ивановича Суворова в Москве. Согласно дворянской традиции того времени малолеткой 23 октября 1742 года был зачислен мушкетером в гвардейский Семеновский полк. Природа наделила его слабым здоровьем, но мальчонка страстно желал служить, и потому взялся закаливать свой организм, вел самый аскетичный образ жизни, во всем стараясь подражать любим полководцам древности. Он жадно следит за вестями о боевых действиях русских генералов Румянцева и Потемкина и день и но мечтает совершать подвиги и восхищать собою целый мир. Он мечтал проложить дело Петра на военном поприще. Ведь дед Александра был генеральным писарем Преображенского полка, и сам молодой царь не раз запросто бывал в его доме и даже крестил его сына - Василия, который в свою очередь был денщиком у царя. Так что рассказов о Петре Великом он наслушался изрядно. Всю жизнь потом Суворов ощущал себя исполнителем дела Петрова, видел в нем национального вождя и даже во времена гонений Павловых он гордо утверждал, что "кокард" Петра Великого "я носил и не оставлю до кончины моей". Молодой Суворов тщательно изучал все, что требовалось для офицера еще до поступления в полк. Он не мог пройти мимо уставов Петра I, обобщившего преобразования и огромный военный опыт русской армии начала ХVIII века. Убежденный патриот и воспитанник ник гнезда "Петрова" Суворов-старший сделал все, чтобы воспитать сына патриотом и в великом преклонении перед преобразователем России. Получив от прошлого века две проблемы - шведскую и турецкую, Петр Первый решил только первую, утвердившись на Балтике и создав великолепный флот и регулярную армию, ставшую одной из сильнейших в Европе.

Армия Петра была национальной, в то время как иностранные армии набирались из иностранцев-наемников. От Петрова устава Суворов впоследствии переймет четкость и быстроту перестроения, ловкость и твердость в рукопашном бою, почти не применявшемся в зарубежных армиях. Но многое из петровской тактики было забыто и потом восстанавливалась П. Румянцевым и Суворовым. 25 апреля 1747 года Суворов был произведен в капралы, а с 1 января 48 года начал свою более чем полувековую военную службу. Быстро освоившись в столице, Суворов убедился, что армия особо и не нужна изнемогавшему от балов и куртагов царскому двору. Самым трудным было возиться с косой с бантом, - обязательным предметом солдатского туалета, по сложности не уступавшему дамскому. Но Суворов принял солдатчину не как тягомотину, а как увлекательное начало длительного пути, чтобы в будущем сровняться со своими кумирами. Со стороны это могло показаться невыполнимым: неказистый хилый капрал без связей и покровительства задался выполнить нечеловечески трудную задачу. Но он принялся за нее уже с детства и, оказавшись на действительной службе, не притворялся, а служил. Он открывал для себя душу русского народа. На тяжелой солдатчине, служба по 25 лет и больше, русский солдат даже под розгами немецких офицеров умудрялся сохранить свои лучшие национальные качества. Здесь Суворов наводил здравый смысл, мужество, уменье без ропота довольствоваться малым, переносить невзгоды.

Погрузившись в солдатскую среду, Суворов не мог не понести на себе ее влияния. Он сроднился с армией навсегда, дух русского народа укоренился в нем. Суворов любил службу во всех ее тягостных подробностях. Почистив ружье, он говорил: "Жена моя в надлежащем виде". Поразительно, что острый критический ум Суворова молчал при виде всех глупостей армейского быта. Кармически он должен был снести все, и поднять военную славу Росси на небывалую высоту. Ревностное отношение к службе сразу же выделило Суворова среди других семеновцев. Ему стали даваться ответственные поручения. Молодцеватого солдата приметила даже царица Елизавета. Когда он стоял на посту, она хотела наградить его рублем, но Суворов ответил, что он стоит на посту и не имеет права брать деньги. Тогда царица положила деньги к ногам солдата: Возьми, когда сменишься. Сам Суворов в ответ на изумленный вопрос майора Соковнина, как ему удается наладить подготавливать прекрасно все понимающих солдат, ответил: - Упражняться солдат я заставлял без употребления строгости и всяких побоев. Я вперил в каждого охоту и желание выучиться скорее и искусством своим превзойти товарищей. Обходясь с ними ласково и дружелюбно, разделяя с ними труды, довел я их до того, что солдаты сами старались все понять. Вскоре Суворов был воспроизведен в подпрапорщики. 8 июня 1751 года он стал сержантом. Это при том, что многие сверстники оставались рядовыми по 10-15 лет. Суворова уже посылают в Дрезден и Вену с важными поручениями, что дало ему возможность учиться немецкому, итальянскому и французскому языкам. Параллельно Елизавета возвышает по службе отца будущего генералиссимуса. 25 апреля 1754 года Суворов в числе отличившихся был произведен в поручики. В январе 1756 года он уже обер-провиантмейстер, что обогатило его опытом организации тыловых подразделений. В том же году в октябре Суворова производят в генерал-аудитор-лейтенанты (майоры). Но в новой должности он не находился ни одного дня. Уже в декабре он - премьер-майор. Суворову очень хотелось показать себя в настоящем - на войне и случай такой вскоре представился. Надвигалась семилетняя война с прусаками.

Суворов начал путь боевой русского офицера и проводником его идей стала солдатская масса. Кунерсдоффская битва была первой крупной битвой в его жизни. Трусость главнокомандующего Апраксина была поразительной. Выиграв сражение, русские могли панически бежать от разбитого противника. Лишь после замены командующего русские начали активные действия и вскоре захватили Пруссию, овладели Кенигсбергом. Стойкость русских солдат была такова, что потрясенный Фридрих говорил, что русского солдата легче убить, чем побудить к бегству. За отличную подготовку резервных батальонов Суворов был произведен в подполковники. А 14 июля 1759 года Суворов участвовал в первой боевой стычке - с эскадроном драгун он атаковал немецких драгун и обратил их вспять. После этого Суворова называют быть дежурным штаб-офицером при общем-то толковом командире дивизии Ферморе, что расширило воинский кругозор будущего полководца. Уже в старости Суворов говорил: "У меня было два отца -Суворов и Фермор…" Долгое время Суворов находится на вторых и даже на третьих ролях. Лишь после разоблачения шпиона Тотлебена судьба повернулась лицом к мечтам Суворова. Генерал Берг назначает Суворова командовать партизанским отрядом из гусар и казаков. Это в будущем позволило Суворову оценить важность стремительности и внезапности. Во всех боевых эпизодах Суворов показывает отменную храбрость и тактическое мастерство. Однако блестящие успех его отряда сводился на нет бездарным руководством со стороны главнокомандующего Бутурлина. Отлично действовали и войска под командованием полководца-новатора Румянева, который отказался от линейной тактики и стал воевать колоннами и создал легкие батальоны егерей Семилетняя война научила Суворова многому. Она показала слабость военных теорий. Войска на марше двигались тяжело, боялись оторваться от обозов, были маломаневренны. Лишь в партизанской, "неправильной" войне Суворов познал иную тактику ведения боя, быстрого, маневренного. И еще: война явилась Суворову в деле русского солдата с его беспримерной стойкостью, терпеливостью к лишениям и спокойной храбростью. Очень многое ему дало командование Суздальским полком, который он сделал образцовым. Суворов написал даже "полковое учреждение" - будущий проборах знаменитой "Науки побеждать". Суворов был сторонником строжайшей дисциплины, но добивался ее не жестокостями, а через воспитание в солдате нравственного чувства. Он старался возбудить во вчерашнем крепостном ощущение собственного достоинства, самостоятельность, инициативность, убежденность в выполнение поставленной командиром задачи. Потому обученный "на суворовской ноге" солдат верил в сои силы, проявлял находчивость в любой ситуации.

В отличие от модной прусской системы воспитания, подавлявшей в солдате личность, суворовская педагогика вырабатывала в солдате личную ответственность. С помощью соревнования, поощрения ревностных солдат перед ними открывала перспектив продвижения по службе. Суворов постоянно обращался к чувству национальной гордости, любви к Отечеству, ко всему русскому, в отличие от современных предателе, укравших тайно даже национальность у русских людей. Подкреплением нравственного воспитания служило воспитание религиозное. Мирная передышка была короткой: Россия вступила в полосу войн, долженствующий выдвинуть ее в великую державу Европы. И Суворов и его солдаты сыграли в этом решающую роль.
Но боевые действия для него в новом этапе жизни начались с боями с польскими конфедератами.

Суздальский полк проделал марш - в 900 верст и при шести больных прибыл к месту назначения. Впрочем, в Польше Суворов воевал уже бригадиром, у него под рукой были три полка. Его солдаты проявили себя замечательно. Суворов буквально летал со своими орлами по Польше, громя конфедератов. Его гренадеры штыками били кавалерию - такого не бывало еще! В конце 1772 года Суворов наконец таки получил долгожданное назначение в первую армию к П.К. Румянцеву, который успешно воевал против турок и зачастую малыми силами разбивал скопища врагов. Русские морячки почти истребили турецкий флот, считавшимся непобедимым. Действовать Суворову с двумя тысячами солдат пришлось на незначительном участке. И сразу же чуть было он не угодил в плен, когда внезапной ночной атакой турки ринулись на русский лагерь. Едва отразив набег турок, Суворов замыслил взять сильно укрепленный Туртукайский гарнизон. Ночной атакой он устремился на вражескую крепость. Его даже контузило разорвавшейся пушкой, но времени перемогать боль не было. Он вскочил на ноги и пленил бросившегося на него янычаря с саблей. Сидя на барабане, Суворов написал Румянцеву: "Слава богу, слава вам: Туртукай взят. Суворов там". За эту блестящую операцию Суворов был награжден Георгией 2-го класса. Он рвался развивать успех, но армия Румянцева почему-то топталась на месте. Турки снова принялись укреплять Туртукай. Нерешительность Румянцева стала раздражать Екатерину, и Румянцеву пришлось возобновить активные боевые действия. Вновь Суворов разбивает малыми силами турок у Туртукая - русских войск было вчетверо меньше. Но Румянцев не осмелился развивать успех, В армии Суворову было делать нечего и с наступлением зимы он взял отпуск. Поехал в Москву и тут неожиданно и несчастливо, как выяснилось, женился. По возвращении из отпуска Суворову пришлось действовать совместно со своим давним недругом генералом Каменским, причем Суворова Румянцев подставил под начало Каменского. Это было несправедливо по отношению к Суворову, уже привыкшему действовать самостоятельно и совершенно неожиданно. Все внутри полководца полыхало раздражением, и он никак не хотел входить подчинением себя не проявившему Каменскому. Так своими семью тысячами он напоролся на турецкий 40-тысячный корпус. Девять верст в лесу он теснил неприятеля. Многие солдаты были истомлены трудным переходом, изнемогали от жары и падали от истощения сил. Но тут хлынул ливень, который освежил русских и намочил длинные одежды турецких воинов, подмочил патроны, которые они носили в карманах но турки раз за разом кидались в бешеные атаки, и пока не подошла артиллерия, русским войскам было тяжело. Но кода стали падать русские ядра в турецкие лагеря, там сделалась всеобщая паника, и поражение было полное. К закату Суворов занял турецкий лагерь, захватил 107 знамен и 29 орудий. Сам Суворов был все время впереди, и такой пример доводил солдат до безумной отваги. Один раз Суворов так увлекся, что чуть было не попал в плен, спасла только резвость коня. Победа остановила все толкования по поводу самовольства Суворова - ведь победителей не судят. Даже Каменскому пришлось в своем донесении расхвалить строптивого полководца. В ноябре 1776 года Суворов получил назначение в Крым. И опять в подчинение очередной бездарности - некоего Прозоровского.

Служить у него Суворов не захотел и всячески уклонялся от приезда к месту назначения, чем сильно разгневал главнокомандующего Румянцева. Тогда Потемкин, желая как-то разрядить ситуацию, выхлопотал для Суворова назначение командовать кубанским корпусом. В этой роли Суворов еще раз зарекомендовал себя как талантливый организатор и администратор. За сто дней Суворов навел здесь полный порядок и всесильный Потемкин перевел Суворова на место Прозоровского в Крым, оставив ему в подчинении и Кубань. Умело расположив войска, Суворов не допустил турецкого вторжения на крымскую землю, и Крым окончательно отошел к России. Но под придирчивым Румянцевым служить было нелегко, и Суворов добился, чтобы его направили командовать
малороссийской дивизией в Полтаву, где проживал его жена с дочкой. Вскоре Суворова назначали командовать индийской экспедицией, которая так и не осуществилась. Два года Суворов протомился в жаркой Астрахани. Там его сделалось так тоскливо, что он завопил: "Боже мой, долго ли же меня в таком тиранстве томить!" И этот вопль наконец услышали в столице, всесильный Потемкин, заступивший на место Румянцева, вернул Суворова на турецкий фронт.

Обострились отношения на Кубани с ногайцами. Если Суворов улаживал с ними отношения с помощью переговоров и обедов, за что был ему пожаловал орден Владимира первой степени, то Потемкин довел дело до вооруженного восстания. И вот Суворов должен был усмирить ногайцев. Суворов умудрился скрытно пройти 300 верст ночными переходами. Это был адский по трудности переход, подготовлявший Альпийский. Ногайцы были застигнуты врасплох 8 часов продолжалось жестокое сражение. Ногайцы даже убивали своих жен и детей. Но разгром был полный. Все окружающие племена были потрясены таким разгромом и запросили мира. Крымские татары пришли в ужас и стали тысячами переселяться в Турцию. Но все эти два года Суворов назовет "бездействием", так как натура его была чисто боевой.
В 1887 году, настропаленная Францией и Англией, Турция опрометчиво объявила войну России. Потемкин назначил Суворова к его вящей радости командовать войсками на самом боевом направлении. Он в письме к Суворову так и писал, что тот сам стоит десяти тысяч человек.
Суворов подготовил западню туркам на Кирнбурской косе, дал туркам высадить десант и встретил его в упор орудиями. Но в ходе боя Суворов поручил картечную рану в бок под сердце и потерял сознание. Наши дрогнули и отступили. Придя в себя, Суворов на следующий день, собрав подкрепления, с такой яростью устремился на турок, что разгром турок к вечеру был обеспечен. Сам Суворов в тяжком бою был ранен ружейной пулей в руку, но не ушел с поля боя.
Невозможно передать, с каким восторгом встретили это известие о победе в столице и лично Потемкин. Накаченный главнокомандующим и не имея к этому никаких способностей, он попросту не знал, что делать. Армия разлагалась от бездействия, и вдруг такая громкая победа! Во дворце даже отслужили молебен, Суворову дали орден Андрея Первозванного.
А Суворов умело командовал не только сухопутными войсками, но и морскими силами. Имея их более слабыми, он умело маневрируя силами, начисто разгромил турецкий флот Суворов метко назвал это "победой жучек над слоном".

Потом была потемкинская бездарная осада Очакова. Наступила лютая зима с морозами до 30 градусов, Солдаты замерзали и отчаянно просили штурма. Наконец, ропот дошел до Потемкина и он решился на штурм. Разъяренными на все и вся солдатами город был взят за час. Потемкин решил оставить Суворова в тени забвения и не внес с список действующих генералов. Суворов кинулся в столицу и пожаловался государыне. Та поняла эту проблему своего фаворита, и отправила Суворова в армию к Румянцеву. Но Потемкин сместил Румянцева и вновь оказался под началом невзлюбившего его за строптивость Потемкина. Здесь Суворову пришлось воевать с австрийцами. Громадные армии которых турки всегда разбивали успешно. При Фокшанах 25 тысяч союзных войск наголову разгромили вдвое большую армию турок. Узнав о победе сией, Екатерина даже заплакала - так ее достала бездарность командующих. После этой победы Суворов по обыкновению снова взывал о решительных наступательных дествия: "0тве чаю за успех, если меры будут наступательными; оборонительные же - визирь придет. На что колоть тупым концом вместо острого?"
Пока Потемкин бездействовал, визирь со 115 тысячной армией пошел на австрийцев. Те снова взмолились, и Суворов кинулся к ним на помощь. Под Рымкником был знатный бой. Вчетверо слабейшие русские и австрийские войска, но духом многократно более крепкие, разгромили турок. Австрийцы прозвали Суворова "генерал-вперед" и говорили, что русские войска непобедимы, что "перед ними все должно пасть".
Государыня была в неописуемом восторге. В столице был произведен салют в 101 выстрел, отслужен молебен. Суворов получил графский титул с прибавлением-Рымникский и орден Георгия I степени, бриллиантовый эполет и богатейшую шпагу. Он также стал графом Австрийской империи. Суворов был по-детски в восторге от наград - "чуть право, от радости не умер".
После этой победы турки со страха cдали даже сильную крепость Бендеры Потемкину, которому наконец-то достались лавры победителя. Суворов рвался за Дунай, но Потемкин не давал ему ходу. Если Потемкина быт как восточный деспот с гаремом из красавиц, то Суворова был неотличим от солдатского. У Суворова не было даже экипажа, он ездил на казацкой лошаке и жил среди солдат. Пока Потемкин кутил, Суворов обучал своих солдат. А Ушаков бил турок на море Оставалось взять сильную турецкую крепость Измаил, про которую начальник гарнизона хвастливо говорил, что "скорее небо упадет на землю, чем Измаил будет взят", но русские солдаты считали, что "как только прибудет Суворов - крепость возьмут штурмом". Суворов прибыл под Измаил в сопровождении казака - с узелком вещей. Но солдаты каким-то образом, узнали орудие русского гения и на наших позициях раздалась приветственная пальба. По общему признанию в лице Суворова, низенького невзрачного старика, к ним "явилась сама победа".
Измаил обороняли 35 тысяч солдат во главе с опытнейшим военачальником. Суворов не скрывал трудностей от солдат, но те отвечали хором, что они возьмут эту крепость.
Тогда Суворов далеко в тылу организовал учебу солдат и тщательно готовился к решающему штурму. И 2 декабря в 3 часа ночи русские войска кинулись на штурм неприступной твердыни. Турки дрались отчаянно. Каждый дом приходилось брать с бою. Жертвы с нашей стороны громадные. Но к часам пополудни все было кончено. Крепость была не просто взята, здесь была истреблена наиболее боеспособная часть турецкой армии - истреблена меньшинством, воодушевленным одним лишь присутствием Суворова. Турки пали потому, что встретили в русских войсках самую высокую степень духовного возбуждения, высшую самоотверженность и самопожертвованность. Все действовали как Суворов.
Теперь путь русским на Балканы был открыт. Турки впали в панику. Суворов сделался национальным героем. К нему пришла всеевропейская слава. В честь него все выдающиеся поэты слагали оды. Тогда все понимали, что он есть величайший русский богатырь. Но благодаря Потемкину, сгоравшему от зависти, Суворов на этот раз был обойден наградами. Для видимости он спросил героя, чем того наградить. Раздраженный Суворов в присущей ему манере отвечал: "Ниче, князь. Я - не купец и не торговаться сюда приехал. Кроме Бога и Государыни, никто меня наградить не может". Суворов заслужил фельдмаршальство, но получил это звание Потемкин. Суворов был ограблен в заслугах, наградах и славе...

Интриги Потемкина помешали Суворову многократно прославить русское оружие. Другие уже доводили разгром турок до конца. А Суворова отправили укреплять... финскую границу. Суворов пребывал в страшном нравственном положении. Лишь после скоропостижной смерти Потемкина в 1792 году Екатерина вновь вспомнила о Суворове и назначила его главнокомандующим на юге России. Для Суворова истинным делом была только война. Страдая от отсутствия онной, он даже подал прошение об отставке, чтобы уйти волентором в иноземную армию. Но Суворов занимался хозяйственными делами и мучился. Пока на помощь к нему не пришел Румянцев. В это время снова поднялось восстание в Польше: поляки были чем-то недовольны. Румянцев, сам воин, был единственным человеком, который хорошо понимал Суворова. Его справедливая оценка заслуг Суворова возрастала с каждым годом, он даже не обращал внимания на некоторую ершистость Суворова, понимая, что перед ним гений русского орудия. Румянцев вытащил Суворова из тыла и отправил действовать. Румянцев отправил Суворова на театр войны, дополнив официальный документ признанием, что Суворов "всегда был ужасом поляков и турок", что "имя его подействует лучше многих тысяч". Так оно и было. Суворову было поручено третьестепенное дело, демонстрация сил и имени, а он сделал это первостепенным делом, решающим, он создал условия боевых действий. Для начала Суворов уничтожил лучший корпус поляков. Это потрясло поляков Лишь малочисленность войска удерживала Суворова от самых решительных действий и быстрой победы. Получил незначительные подкрепления он ринулся на Варшаву и ярым штурмом взял предместье. Суворовцы, ведомые своим отцом-командиром, готовы были хоть Небо штурмовать, был бы на то приказ. Поляки объявили о капитуляции, причем Суворов принял капитуляцию на самых благоприятных для поляков условиях. После дикого фанатичного возбуждения последовала мирное разоружение, совершенно добровольное. Так подействовали на поляков имя Суворова, его доброжелательность. Суворова чествовали невыразимо, он даже писал, что "болен от радости". Императрица писала ему, что он сам произвел себя в фельдмаршалы. Племянник. Суворова, князь Александр Горчаков - будущий герой Бородина, привез ему фельдмаршальский жезл. Варшавяне же назвали Суворов своим избавителем.

Суворова-Рымникская Варвара Ивановна

Но личная жизнь у Суворова не сложилась. Ему пришлось расстаться с женой, оказавшейся совершенно далекой от интересов супруга. Не оправдала надежд его дочь, вышедшая замуж за Николая Зубова, брата фаворита. С 2 лет при Суворове стал находиться сын Аркадий - впоследствии блестящий офицер, генерал, утонувший в реке в самом начале военной карьеры. Снова наступила мирная жизнь. Суворов ведет прежний аскетичнеский образ жизни. Учит иностранные языки - финский, турецкий, татарский, принимает посетителей. Вокруг него круг поклонников и поклонниц. Где бы он ни появлялся, он всех влюблял в себя своей задушевной искренностью, простого обращения, прямотой, за исключением, конечно, дворца.
После смерти, Екатерины Суворов попал в опалу: Павел, завидуя славе Суворова, которая была выше монаршей, третировал его по пустякам.

На 67 году служения России Суворов был отправлен в отставку даже без права ношения своего фельдмаршальского мундира! Его водворили в родное село Кончанское фактически под арест. Дом был полуразрушен. Суворову пришлось поселиться на зиму в простую крестьянскую избу. К нему никого не допускали, письма перехватывались, а на него, бессеребренника, посыпались всевозможные обвинения в корысти, и таковых исков набралось уже за сто тысяч. Шла травля и разорение Суворова. И тут спасла из опалы Европа. Венский двор потребовал на помощь своей бездарной армии самого выдающегося полководца современной истории, и Павел отпустил Суворова за новой славой.
Петербург ликованием встретил опального фельдмаршала. Даже Павел прослезился и сказал Суворову: "Веди войну по-своему, как умеешь". Суворов и 70 тысяч русского войска явились спасением для Австрии от Франции. Суворов был объявлен венским двором главнокомандующим союзной армии, он был удостоен звания фельдмаршала австрийского. Сама личность Суворова исключила возможность руководства со стороны. Суворов строго придерживался правила, что "в кабинетах врут, а в поле бьют". Он намеревался вести войну САМ. Его пребывание в Австрии: было триумфальным. Он ЗАРАНЕЕ был признан Победителем, ибо это было ТАК!
С жестокими боями Суворов освобождал Италию. Италия встречала его восторженно. Ему бросали под ноги венки, вставали перед ним на колени, ловили его руки или полы платья. В полтора месяца вся северная Италия была очищена, от французов. Но Суворов имел дело с двумя армия ми, которые были каждая в отдельности многочисленнее его войск. От Суворова требовались все умение, мужество, терпение в этих жестоких боях. Русские солдаты показывали всему миру образцы невиданного мужества, стойкости и воли к победе.

Но австрийцы отплатили черной неблагодарностью. Войска русские буквально бедствовали. Выдающиеся победы русских войск и лично Суворова никак не отмечались. Видя такое отношение, Суворов просил Павла отозвать его в Россию. После жесточайшего боя под Нови император Павел повелел, чтобы Суворову отдавали почести, следующие по уставу только особе императора
Люди специально приезжали, издалека, чтобы только взглянуть на выдающегося полководца. Он стал героем эпохи. Даже Англия чествовала его. Одна лишь Австрия делала вид, что победа под Нови была не нужна, австрийцам нужно было освободиться от Суворова для того, чтобы беспрепятственно захватывать чужие земли. Они самонадеянно рассчитывали обойтись без Суворова. Но не прошло и года после ухода Суворова, как все завоеванное для них Суворовым было потеряно навсегда.
А суворовцы отправились в Швейцарию налегке. Австрийцы чинили всякие препятствия русским. Это был беспримерный поход, единый подвиг великого русского духа. Пойманный в ловушку Суворов, тем не менее нашел выход и узкой горной тропкой, смертельно опасной, вывел всю армию из ловушки. До самого послед него времени эта тропа на картах Швейцарии обозначалась надписью: "Путь Суворова, в 1799 году". Однако из огня Суворов попал в полымя.
Русские и австрийские отряды в Швейцарии были разбиты. Суворов остался наодин с превосходящими силами противника. На военном совете он долго изливал свою душу, и закончил речь следующими словами: "Помощи ждать неоткуда, надежда только на Бога да на величайшее самоотвержение войск, вами предводимых". В ответ все десять генералов ответили, что не посрамят русского оружия, что, если надо, то лягут со славой. После этого Суворов ободренный, заявил: "Будет двойная победа - и над неприятелем, и над коварством". Люди были истощены походами, беспрерывными боями, голодом, многие босы, оборваны. Патронов уже не было, как и артиллерии. Даже генералы ходили в сапогах без подошвы. Особенно блистательной проявил себя Багратион, действовавший всегда на самых опасных направлениях и штыками отбрасывавший французов назад. Самой страшной была ночь на 25 сентября, когда русские преодолевали высокий заснеженный перевал. Проводники разбежались, русские вынуждены были оставаться на самой вершине, под ледяным ветром, замерзать в ожидании рассвета, чтобы продолжить не менее опасный спуск ... Но все преодолели, все превозмогли русские чудо-богатыри!
Суворов должен был погибнуть вместе с армией, но он сделал большее - он спас армию при обстоятельствах совершенно безнадежных. Он спас ее как непобедимую! Это был венец его военного дарования. Императору Павлу ничего не оставалось только как присвоить Суворову наивысшее воинское звание генералиссимуса, признав при этом, что такой награды "мало". Причем было велено Военной коллегии сноситься с Суворовым не "указами" только "сообщениями".
Весь мир благоговел перед Суворовым, за исключением Австрии. …Впрочем австрийский император оставил Суворову звание фельдмаршала и жалованье. В величайшем триумфе возвращались русские домой. Суворова боготворили.
От всего пережитого Суворов тяжко заболел. Его миссия была окончена. Русскую армию он сделал НЕПОБЕДИМОЙ.

6 мая 1800 года он ушел в Надземный Мир. Величие его военного гения столь велико, что до сих пор вызывает удивление. Вся Русская Земля рыдала, провожая его в последний земной путь. Он был настолько велик, что все справедливо признавали самую невозможность вознаградить его при жизни достойно. Как он нужен сейчас поруганной космополитами Русской Земле, ОН и ЕГО ЧУДО-БОГАТРЫРИ, чтобы погнать прочь весь этот сброд людоедский, захвативший власть и уничтожающий самую душу русскую. Спасибо ВАМ, русские ЧУДО-ВОИНЫ, СУВОРОВЦЫ! И у меня нет слов, чтобы оценить подвиг Ваш той мерой, которую Вы заслужили. Бессмертная слава имя ему.

 

Автор: Г Горчаков